Отношения между мужчинами и женщинами: кросс-культурные различия
Кросс-культурные исследования, посвященные
межполовым отношениям.
Предпочтения при выборе партнера
Наиболее широкое исследование предпочтений при выборе партнера было проведено Бассом и его коллегами (Buss, 1989, 1990; Buss et al, 1990), которые собрали данные по 37 выборкам общим числом 1000 респондентов из 33 стран. Басс и ко отмечают следующее: хотя специалисты по общественным наукам часто полагают, что предпочтения при выборе партнера в значительной степени определяются культурными факторами и являются произвольными, полученные данные говорят об ином.
Басс попросил испытуемых указать свои предпочтения в двух сходных списках потенциальных характеристик партнера, проставив оценки или расставив предлагаемые характеристики в порядке предпочтения. Наиболее удивительным результатом был высокий уровень согласия мужчин и женщин относительно желательных черт. Представители обоих полов на первое место поставили «добрый и понимающий», на второе «умный», на третье место «интересная личность», на четвертое «здоровый», и «верующий» на последнее место. Несмотря на то что в целом отмечалось сходство между полами, женщины, как правило, оценивали способность потенциального партнера хорошо зарабатывать несколько выше, чем мужчины, в то время как мужчины оценивали физические данные несколько выше, чем женщины, что некоторым образом свидетельствовало в пользу социально-биологического подхода (Wilson, 1975).
Тем не менее культурные различия были обнаружены практически по каждому пункту, а по некоторым вопросам различия в подходе разных культур были весьма значительны. Самый высокий уровень воздействия культуры касался целомудрия, которое североевропейские культурные группы рассматривают как нечто малозначимое, в то время как культурные группы из Китая, Индии и Ирана уделяют этому вопросу самое пристальное внимание. Мужчины ценят целомудрие в будущей партнерше выше, чем женщины в будущем партнере.
По мнению Басса и соавторов (Buss et al., 1990), выборки содержат много общего, что говорит о значительном уровне единства в предпочтениях всех людей при выборе партнера; их можно определить как «свойственные виду в целом». С другой стороны, ни одна из выборок не дала показателей, которые бы в точности совпали с показателями другой выборки — каждая продемонстрировала определенную уникальность, ранжируя предпочтительные характеристики потенциального партнера, что говорит о наличии умеренных культурных вариаций.
Романтическая любовь и близость
Предполагается, что, подобно предпочтениям при выборе партнера, романтическая любовь и близость находятся под влиянием культуры. Обычно романтическая любовь высоко ценится в менее традиционных культурах с незначительным количеством прочных родственных связей и меньше ценится в культурах, где отношения между партнерами в браке подкрепляются прочными родственными связями. Например, студенты университетов в Японии ценят романтическую любовь меньше, чем студенты из Западной Германии, а оценки американских студентов занимают промежуточное положение между первыми и вторыми (Simmons, Koike & Shimizu, 1986). По сравнению с молодыми шведами американские студенты проводят более резкую границу между любовью и сексом (Foa et al„ 1987).
Любопытно, что было обнаружено (Vaidyanathan & Naidoo, 1990/1991), что отношение индийских иммигрантов в Канаде к любви и браку зависит от поколения. Хотя 63% иммигрантов в нервом поколении состояли в браке по выбору родителей, многие из них считали, что «брак по любви» вполне возможен для их детей. Более 70 % иммигрантов во втором поколении хотели большей свободы при выборе партнера и считали, что браку должна предшествовать любовь.
Дион и Дион (Dion & Dion, 1993) исследовали понимание любви и близости в индивидуалистических (Канада, США) и коллективистских (Китай, Индия, Япония) странах и обнаружили некоторые парадоксальные данные. Индивидуалистические общества делают акцент па романтической любви и личной самореализации в браке, но индивидуализм делает достижение этих результатов проблематичным. Коллективизм же благоприятствует близости, по она обычно растрачивается на множество родственных связей. Брауде (Broude, 1987) предполагает, что вероятность близости возрастает, когда индивиды не имеют социальной поддержки вне брака.
Буунк и Хупка (Buunk & Hupka, 1987) опросили более 2000 студентов из семи промышленно развитых стран (Венгрия, Ирландия, Мексика, Нидерланды, бывший Советский Союз, США, Югославия) в отношении поведения, которое вызывает ревность. На фоне общего кросс-культурного сходства были обнаружены отдельные интересные различия. В Югославии флирт вызывает более резкую негативную реакцию, чем в остальных странах, однако поцелуи и сексуальные фантазии вызывают наименьшее количество негативных реакций. В Нидерландах сексуальные фантазии вызывают наибольшее неприятие по сравнению с другими странами, однако поцелуи, танцы и объятья вызывают меньшую ревность, чем в остальных странах. Судя по всему, культура играет решающую роль в интерпретации близких отношений между представителями противоположных полов.
Домогательства и изнасилование
Одним из немногочисленных кросс-культурных исследований, касающихся сексуальных домогательств и враждебного поведения мужчин по отношению к женщинам, является исследование Кауппинен-Торопайнен и Грубера (Kauppinen-Toropainen & Gruber, 1993), которые изучали женщин, имеющих профессию, и «синих воротничков» в США, Скандинавии и бывшем Советском Союзе. Наибольшее количество сведений о враждебном поведении по отношению к женщинам дали американки. Женщины из Скандинавии имели меньше проблем психологического характера или связанных с работой, были более независимы и находились в более благоприятном окружении на работе, чем американки. Представительницы бывшего Советского Союза, имеющие профессию, приводили больше примеров негативного опыта, чем женщины-рабочие, однако в целом меньше, чем респонденты из других стран.
Розе (Rozee, 1993) по случайной выборке 35 обществ из Стандартной кросс-культурной выборки определил, что случаи изнасилования имеют место во всех обществах. Как правило, респонденты обвиняют как преступника, так и жертву в меньшей степени, чем американцы, делая основной акцент на обстоятельствах совершения преступления (L'Armand, Pepitone & Shanmugam, 1981).
Наиболее обширное кросс-культурное исследование отношения к жертвам изнасилования было проведено коллективом исследователей, который возглавил Уорд из Сингапура (Ward, 1995). Исследование проводилось в 15 странах, испытуемыми были студенты университетов. Относительно благосклонную позицию по отношению к жертвам изнасилования продемонстрировали представители Великобритании, Германии и Новой Зеландии, в то время как относительно неодобрительное отношение к ним было обнаружено в Турции, Мексике, Зимбабве, Индии и в особенности в Малайзии. Отношение к жертвам изнасилования отражает общее отношение к женщине, которое в целом более благоприятно в странах с более современной поло-ролевой идеологией и менее благоприятное в странах, где невысок процент женщин, занимающихся работой вне дома, и низок уровень грамотности.
Мужские ценности, связанные с работой
Касаясь ценностей более общего характера, Хофстеде (Hofstede, 1980) сравнил ценности, связанные с работой, по 40 странам, используя данные по определению коллективных групповых установок, собранные в процессе обследования тысяч служащих IBM, большой многонациональной организации, специализирующейся в сфере высоких технологий. Одна из шкал, разработанная на основе проведенного Хофстеде факторного анализа, касалась степени, в которой ценности, связанные с самоутверждением, деньгами и имуществом, превалируют в обществе над ценностями, связанными с воспитанием детей, качеством жизни и человеческими качествами. Несмотря на то что эту шкалу вполне можно было назвать материализм, Хофстеде назвал ее маскулинность (MAS), поскольку служащие-мужчины придавали большее значение ценностям первой группы, в то время как женщины считали более важными ценности из второй группы. Название маскулинность заставляет предполагать, что различия в отношении к этим ценностям могут быть связаны с кросс-культурными вариациями в отношении к другим, подобным рассмотренным выше, понятиям, связанным с социальными факторами пола.
Хофстеде подсчитал индекс МЛ5 для каждой из 40 стран, включенных в исследования. Пятью странами с самыми высокими показателями MAS оказались Япония Австрия, Венесуэла, Италия и Швейцария; пятью странами с самым низким уровнем MAS — Швеция, Норвегия, Нидерланды, Дания и Финляндия. Хофстеде (Hofstede, 1980) провел разнообразные сопоставления показателей MAS по стране и данных из других источников и обнаружил множество интересных взаимосвязей. Например, в странах с высоким уровнем MAS предпочтение отдается независимому принятию решений, а не групповым решениям, там существует более сильная мотивация достижения целей, работа требует большего напряжения и занимает более важное место в жизни людей.
Несмотря на то что MAS представляет собой весьма важный параметр, уместность использования такой системы ценностей, как маскулинность, по-прежнему вызывает сомнения. Бест и Уильяме (Best & Williams, 1994; 1998) не обнаружили связи между особенностями стран в отношении тендерных стереотипов и показателей маскулинности/фемининности и различиями стран в отношении оценок MAS по шкале Хофстеде. Уорд (Ward, 1995) также отмечает, что, хотя показатели отношения к изнасилованию коррелируют с показателями дистанции по отношению к власти, они не связаны с показателями MAS.
Литература
- Best, D. L., Williams,J. E., Cloud.J. M„ Davis, S. W., Robertson, L. S., Edwards, J. R., Giles, H. & FowlesJ. (1977). Development of sex-trait stereotypes among young children in the United States, England, and Ireland. Child Development, 48, 1375-1384.
- Broude, G.J. (1987). The relationships of marital intimacy and aloofness to social environment: A hologeistic study. Behavior Science Research, 21, 50-69.
- Buss, D. M. (1989). Sex differences in human mate preferences: Evolutionary hypotheses tested in 37 cultures. Behavioral and Brain Sciences, 12, 1-49.
- Buss, D. M. (1990). Evolutionary social psychology: Prospect and pitfalls. Motivation and Emotion, 14, 265-286.
- Buss, D. M., Abbott, M., Anglcitner, A., Biaggio, A., Blanco-Villasenor, A., BruchonSchweitzer, M. & 45 additional authors. (1990). International preferences in selecting mates. Journal of Cross-CulturalPsychology, 21, 5-47.
- Buunk, B. & Hupka, R. B. (1987). Cross-cultural differences in elicitation of sexual jealousy. Journal of Sex Research, 23, 12-22.
- Dion, К. K. & Dion, K. L. (1993). Individualistic and collectivistic perspectives on gender and the cultural context of love and intimacy Journal of Social Issues, 49, 53-69.
- Hofstede, G. (1980). Culture's consequences: International differences in work-related values. Beverly Hills, CA: Sage.
- Kauppinen-Toropainen, K. & Gruber, J. E. (1993). Antecedents and outcomes of woman-unfriendly experiences. Psychology of Women Quarterly, 17, 543-562.
- L'Armand, K., Pepitonc, A. & Shanmugam.T. E. (1981). Attitudes toward rape: A comparison of the role of chastity in Indiaandthe United States.Journalof Cross-Cultural Psychology, 12(3), 284-303.
- Simmons, С. H., Koike, A. V. & Shimizu, H. (1986). Attitudes toward romantic love among American, German, and Japanese students. Journal of Social Psychology, 126, 327-336.
- Vaidyanathan, P. & Naidoo, J. (1990/1991). Asian Indians in Western countries: Cultural identity and the arranged marriage. In N. Bleichrodt & P. J. D. Drenth (Eds.), Contemporary issues in cross-cultural psychology (pp. 37-49). Amsterdam/Lisse: Swets & Zeitlinger.
- Roze'e, P. D. (1993). Forbidden or forgiven? Rape in cross-cultural perspective. Psychology of Women Quarterly, 17, 499-514.
- Ward, C. (1995). Blaming victims: Feminist and social psychological perspectives on rape. London: Sage.
- Wilson E O. (1975). Sociobiology: The new synthesis. Cambridge: Harvard University Press.
Подготовлено по материалам книги Д. Мацумото. Психология и культура. — С.Пб, 2003
См. также:
