© Игорь Мищенко

Психолог Игорь Анатольевич Мищенко: возвращение из ада, пример психокоррекции состояния беспомощности

психолог Игорь МищенкоКак часто вы слышите от своих знакомых, что они живут как в аду или сами, в отношении своей жизни, прибегали к подобной аллегории? И если это бывало, как часто человек задумывается о способах выхода из роли мученика?

Не собираюсь вести речь о религиях, духовных традициях или изотерических практиках, а хочу обратить внимание на нечто более земное, но от этого не менее эффективное и доступное средство в современном мире — психокоррекция и психотерапия. Возможно, даже кому-то помогу решиться сделать шаг к изменению своей жизни.

Человек, намерившийся обратится впервые за помощью к психотерапевту или психологу, достаточно смутно представляет, как проходит процесс психокоррекции. Часто слышу это стереотипное представление о процессе работы психолога, навеянное в большей части зарубежным кинематографом. Коротко его можно описать так: клиент сидит в удобном кресле, в подробностях рассказывает о своих злоключениях, а терапевт томно поддакивает, кивает, изредка задает утончающие вопросы и в конце дает исчерпывающий совет (желательно универсальный), как быть и что делать клиенту.  Такое взаимодействие психолога и клиента иногда встречается в мире современной психологической помощи.

Результаты подобных встреч обсуждать не собираюсь, но замечу, что такая «игра в психотерапию» бывает иногда востребованной, по причине того, что клиент не всегда готов и способен отказаться от своих проблем, по-настоящему погрузится в свой внутренний мир и найти причины своего, порой достаточно острого, психологического дискомфорта. И «игра», как говорится, в таких случаях может «стоит свеч», т.к. даже не получив избавления от проблемы, человек «ставит галочки» где-то у себя в голове: что обратился к психологу, что попытался, но не помогло, что он сделал все возможное. По сути, снял с себя ответственность и может жить дальше, или «не жить», при этом утешаясь своей уникальностью и неразрешимостью проблемы, попутно виня обстоятельства и злой рок. 

Отвлекусь и укажу, на основные, как мне кажется, препятствия в психологической коррекции, равно как и психотерапии, то есть, на то, что, мешает выходу из роли мученика:

Первое, конечно же, пресловутые вторичные выгоды. Клиент может потерять бонусы, которые часто неосознанно получает от того или иного негативного психологического состояния. К примеру, пребывая в патологической обиде, человек получает возможность жаловаться на свои невзгоды и тем самым собирать внимание и жалость окружающих. Последнее, как правило, подменяет сочувствие или даже любовь, но «травматик», к сожаленью чаще всего, не в состоянии отличить унижающее чувство жалости от поддерживающего сочувствия или любви.

Второе, отсутствие необходимых навыков и конструктивных привычек поведения. Как бы это банально не звучало, но порой человек просто не умеет себя, соответствующе обстановки, вести или что-то делать. К примеру, у клиента в наличие страх публичных выступлений и отсутствие элементарных ораторских навыков может останавливать изменения, в связи с чем, даже удачная проработка страха выступлений, не решит всех проблем.

Третье, среда, в которой человек пребывает. Чаще всего, это место, где человек живет (его дом), люди, с которыми он общается и взаимодействует (родственники, друзья, коллеги), работа и прочее. Все перечисленное воздействует на человека с огромной силой. Так порой негативные фразы, которые клиент будет постоянно слышать от своей матери или отца, могут с легкостью перечеркивать результаты встреч с психологом, что существенно осложняет процесс психотерапии, а иногда полностью его блокирует.

И четвертое, последнее, хоть и встречается реже, но, тем не менее, стоит внимания, это завышенные требования к себе и результату. В большей части это встречается у клиентов склонных к перфекционизму и выразить это можно в фразе: «Или идеально, или никак».

Обобщая четыре указанных причины, можно заметить, что не всегда человек готов, искренне желает и видит возможным, перестать страдать.

В связи с вышеизложенным, возвращаясь к процессу оказания психологической помощи и его сути, можно отметить, что цели работы с клиентом, как и цель его обращения к психологу, можно условно разделить на две. Первая, это научить человека жить с проблемой, так, чтобы он не «сходил от нее с ума» и вторая, убрать проблему. И речь вести хочу именно о последнем.

И так, начиная с момента обращения, что бы снять напряжение у обратившегося за помощью человека и укрепить его доверие, то самое, которое позволяет полноценно провести необходимую работу и получить доступ к памяти, особенно если клиент приходит «за гипнозом», приходится прояснять и кратко объяснять методы работы, а так же, иногда, описывать примеры психокоррекции.

О пре-токе, так называемой подготовке клиента к сеансам, речь сейчас не пойдет, об этом уже достаточно информации на просторах интернета, далее мне хочется поделиться реальным интересным случаем из собственной практики современного гипноанализа.

С целью конфиденциальности, имена, и некоторая информация о клиенте изменены.

Клиентка, назовем ее Тамара Л., обратилась за помощью имея смутные запросы на работу, пребывала в остром эмоциональном напряжении, плотно сидела на снотворном, слова, которые, по ее мнению, полностью описывали ее состояние, были примерно такие: «Живу как в аду. И мне кажется, я схожу с ума».

На диагностике выяснили основные проблемы, с которыми требовалось поработать, все перечислять не вижу необходимости, остановлюсь на двух, первая, это сильная любовная зависимость, вторая, это отношения к своим детям. Негативные эмоциональные состояния, которые переживала клиентка в перечисленных случаях, были следующие, стыд, вина и обида в первом, во втором злость и безысходность.

Так как эмоциональное напряжение было настолько сильным, Тамара практически сразу начала плакать, как зашла в мой кабинет, решил использовать для выхода на эмоцию экспозиционные методы и не прибегать к «обрядам» гипнотизации. После недолгих поисков материала, экспозицией для старта послужил ролик, где родитель, отец, бьет своего маленького сына. Реакция была мгновенной, буквально на первых секундах, слыша крики и видя истошный плачь наказываемого малыша из видео, клиентка разразилась такими слезами, что верх свитер, в котором она была, намок буквально за несколько минут, а сама погрузилась буквально в транс, мне оставалось только подхватить и повести в регрессию по чувству в теле.

Ситуации, связанные с чувством беспомощности, всплывали сами собой и достаточно красочно. Все ее воспоминания были пропитаны, начиная и с экспозиции, чувством беспомощности и безысходности, за несколько скачков она оказалась младенцем на руках матери: «Руки скручены, завернута, хочу, но не могу двинуться, беспомощная, плачу!». Началась сильная абреакция, продолжавшаяся необычно долгое время, около сорока минут. В какой-то момент спрашиваю: «Что хочется сделать?» Ответ: «Вырваться!». Решаюсь взять ее руки и с силой прижимаю их к подлокотникам кресла: «Вырывайся». Пытается освободиться, следует новая волна эмоций. Вначале ее борьба не уверенная, обреченная и я позволяю ей вырваться, а затем снова прижимаю руки: «Давай еще». С каждым разом все увереннее и увереннее вырывается, злость крепнет, изливается, она практически уже рычит. Добиваюсь полной уверенности и воли в движениях, она уже не беспомощна.

Когда Тамара, максимально выразив эмоции, затихла, преступили к следующим этапам работы: прояснению ситуации, ее переосмыслению, новым выводам о себе, других, мире, с последующей прогрессией к настоящему моменту и попутным пересмотром более поздних «заряженных» эпизодов. Итогом оказалось возвращенные чувства восторга и радости, которые она получила от матери, лежа у нее на руках, что ранее не замечала и не чувствовала, будучи в сильном дискомфорте из-за тугого пеленания.

Дальнейшие рабочие сессии с этой клиенткой особо не отличались от первой, описанной (всего их было шесть, не считая диагностики). С той лишь разницей, даже можно сказать особенностью для моей практики, что только на первых двух встречах я использовал экспозицию, в последующих, без всяких индукций, достаточно было добиться легчайшей каталепсии век, буквально несколькими предложениями, примерно такими: «Сядь поудобнее и закрой глаза. Расслабься. Обрати внимание на веки глаз, расслабь их еще больше. Позволь быть им настолько расслабленными, что даже когда ты захочешь их открыть, они не откроются, т.к. они так расслаблены, что как будто слиплись. И пробуй их открыть, но они не открываются. Сильнее пробуй, но не открываются. Хорошо. Прекрати пребывать и расслабься еще больше. Память проясняется, и ты возвращаешься в ситуацию…» и начать работать с любым заряженным эпизодом из ее жизни, предварительно записанным на диагностике. Надо сказать, что с этой клиенткой и каталепсия была лишней, полагаю, достаточно было просто попросить вспомнить ситуацию, ощутить эмоцию и пойти в регрессию, как один раз и было.

Далее хотел бы отметить еще один момент из работы с Тамарой. Не все заряженные ситуации на диагностике она описала как проблемные, как тему для работы. Так информация о пережитом ею аборте (избавилась от нежелательной беременности), всплыла уже в процессе работы с чувством вины и, так как это в сессии был просто проходной эпизод и первоначально не проявлялся как серьезная психотравма, я решил уделить этому отдельную сессию.

И так, аборт. Фантастически заряженное слово. В описываемом случае, как выяснилось уже потом, это событие в жизни клиентки, было на столько сильным потрясением, что, неосознанно защищая свою психику, она даже в регрессии перескочила через него, как прохожий через лужу на тротуаре, и это будучи в довольно сильной абреакции, т.е. априори — в трансе. Она неосознанно настолько не хотела касаться данного события, что первая сессия по работе с абортом, вышла хоть и долгой, но нерезультативной. Было сильнейшее сопротивление, проявилась злость даже на меня, в результате пришлось завершить сеанс.

Предположил, что чувство вины и стыда настолько сильны, что столкновение с ними, при перепроживании событий, связанных с абортом, были непереносимы для клиентки. Хоть внешне она уже смирилась со случившимся, как бы «переболела», но глубоко внутри считала себя предателем, которому нет прощения.

После поисков способа смягчить боль и как-то преодолеть психологическую защиту, возникла мысль обратиться за помощью к древнейшей религии — индуизму, а именно, взять там идею, что плод в утробе матери, это не совсем человек, а только сосуд, для наполнения душой при рождении. Хочу тут заметить, что да, возможно кому-то такой метод, по сути манипуляция, не совсем приемлем, но на тот момент и в той ситуации, иного выхода не видел.

И так, я подкинул клиентке статью на эту тему, а на следующей встречи, аккуратно озвучил эту информацию в процессе работы, в итоге мы прорвались, и клиентка полностью, без особого сопротивления, погрузилась в те самые болезненные воспоминания.

Помимо обычной схемы проработки, описанной ранее, в данном случае с абортом, была применена работа с частями. Условно разделил на несколько этапов:

  • Принятие и открытое обвинение: в процессе абреакции выделили часть, ответственную за принятия решения о прерывании нежелательной беременности. Клиентка приняла сам факт случившегося, выразила злость на ту себя, которая решилась сделать аборт: ругала, обвиняла, наказывала.
  • Покаяние и прояснение ситуации: став виновной частью, клиентка объяснила причины такого решения, выразила боль сожаления, покаялась. Вспомнила сильный страх, связанный с опытами предыдущих родов (тогда были обоснованные риски смерти, как ее, так и ребенка). Отсутствие поддержки родственников и их безусловное согласие на аборт, позволили разделить ответственность за это тяжелое решение с мужем и матерью.
  • Искупление: мысленно позволила ребенку (мальчику) родиться и прожить долгую и счастливую жизнь, наблюдая как он растет и становится мужчиной, подарила ему всю свою возможную любовь и ласку, попросила прощения и отпустила, пообещала, что уделит больше внимания, тепла, ласки и любви своим живым детям. От лица не родившегося простила и отпустила себя.
  • Прощение: простила виновную части себя.
  • Возврат утраченного: вернула виновную часть себе, провели воссоединение в целое.

Надо отметить, что по итогам сессии, легкости, как после иных сеансов гипнотерапии, у клиентки в случае проработки аборта, не было, была пустота внутри (так и не получилось ее наполнить), но при этом пришло определенное спокойствие, смирение, ушла большая часть гнетущей тяжести. Я еще раз для себя отметил, что в работе не всегда получается добиться полного душевного исцеления, иногда нужно время, а иногда, в определенных обстоятельствах, это просто невозможно.

Последующие сеансы практически не отличались от первого, по той же схеме клиентка освобождалась от обид, злости, стыда и чувства одиночества. В подтверждение теории, что одна и та же ситуация может быть причиной многих, казалось бы, не связанных проблем, часто всплывал жизненный эпизод, особо эмоционально заряженный: в возрасте примерно 5-6 лет папа маленькой Тамары со скандалом уходит из дома. Бросает, как казалось клиентке, её и мать совершенно одних, со словами: «Вы без меня сдохнете!». Не удивительно, что ненависть к отцу, а потом и безразличие, сопровождали клиентку всю жизнь, соответственно при таком положении дел, о восстановлении каких-то теплых и родственных отношений с отцом, мысли у нее не возникало.

Не могу утвердительно сказать, что наша работа полностью завершилась, скорее прервалась. На последней встрече мы договорились о паузе, через некоторое время Тамара заболела, и пауза затянулась на еще более неопределенное время. Мы изредка переписывались, особого желания продолжить работу клиентка не проявляла, а я не навязывался, держа при себе мысль, что еще есть с чем поработать и имеющийся результат меня не совсем удовлетворяет.

Спустя примерно три-четыре месяца, с момента нашей последней встречи, Тамара позвонила и сообщила, что хочет встретиться и просто поговорить, я с любопытством согласился. Ко мне приехала женщина, постройневшая (надо заметить, что и до этого с фигурой, да и с общим видом, все у нее было в порядке и, как мужчина, не постесняюсь отметить природную красоту и привлекательность этой женщины), цветущая, полная энергии, с горящими глазами, излучающими желание жить. Поблагодарила, рассказала, что проблемы с влюбленностью больше нет, отношения с детьми наладились, с работой все вполне сносно, острая тревожность ушла, много занимается собой и что есть идеи и планы на жизнь. Особо упомянула об отношениях с отцом, они восстановились, или может даже появились вновь, приятным образом, и что она даже черпает в них некую силу. Еще бы несмотря на всё его былое, мягко говоря, неудовлетворительное поведение в отношении дочери, пробивной характер, напористость и некая стойкость, как особенность ее психики, достались ей именно от отца.

Неким побочным эффектом произошедшего с Тамарой, стало то, что у неё все больше уменьшается интерес и пропадает смысл в отношениях с мужем. Последнему я не удивился, и подумал, что с этим она точно разберется сама и что ада в ее жизни больше нет.

© Автор: практический психолог, гипноаналитик Игорь Мищенко (г. Курск), выпусник ФГБОУ ВО "КГУ". Страница ВКонтакте, Яндекс Услуги, профиль на b17