© Георгий Почепцов

Глобальное проектирование с помощью медиакоммуникаций

Глобальное проектирование мимикрирует под процессы эволюции, оно прячет своих конструкторов, чтобы не вызвать сопротивления. Если локальные правительства действуют во временном горизонте два-три года, а глобальные конструкторы могут действовать в промежутках десяти и более лет, мы всегда будем иметь проигрыш локального в пользу глобального.

глобальное проектирование

Собственные проекты тоже учитывают особенности того, как происходит внешнее проектирование. Проект «Украина» строился в противовес и на отличиях от России и позитивном внимании к проекту «Европа». Проект «Россия» странным образом включил такие противоположные проекты, как дореволюционная Россия и Советский Союз. Это сильно его обогатило. Хотя дореволюционная Россия и Советский Союз являются противоположно настроенными проектами-антагонистами.

К тому же Россия в рамках экспертной среды активно удерживает еще одну составляющую: как считают ее эксперты, Россия невозможна без глобальных проектов. Об Украине такого не говорят ни внутри, ни снаружи. То есть, таким образом Украина оказывается запертой на локальные цели и интересы.

В целом Россия сама активно педалирует три свои принципиальные отличия от Украины

  • дореволюционный компонент
  • советский компонент
  • глобальный компонент

Это все дополнительные составляющие проекта «Россия», которые, с одной стороны, создают ей непрерывную историю, то есть закрывают временное пространство, а с другой — глобальная проектность закрывает собой пространство. Таким образом, российский проект закрыл и время, и пространство. Украинский проект имеет разрывы во времени (как реальное отсутствие государственности, так и отвержение советского периода как «неправильного») и пространстве, поскольку Украина не имеет собственных глобальных проектов. Для нее реализацией глобальности становится подключения к европейскому проекту.

Во время холодной войны были исследовательские центры и реальная практика ускоренного развития стран. Например, Андре Франк, изучавший Латинскую Америку с точки зрения развития (кстати, его термин «недоразвитое развитие» понятен и нам), в 1958 году провел три месяца в таком центре ЦЕНИС. Как он вспоминает, это было время, когда У. Ростоу написал свои книги, как раз в 1958 году вышла книга Дэниела Лернера «Прохождение традиционного общества».

Открытие Восточной Европы возродило теорию модернизации . и это вполне понятно, потому что опять возникает та же проблема скоростного перехода к новому состоянию общества. Перед Западом возникает вопрос, как избежать повторения советского пути новыми постколониальными странами.

Экономические стадии развития общества базировались на теории Уолта Ростоу. Теория социальных изменений Эверетта Хагена, которую также вспоминает Андре Франк, строится на том, что в традиционном обществе нет мотиваций для развития . Дети всегда действуют в соответствии с нормами, а отклонения от них караются. Когда в результате внешнего воздействия власть берет новая группа, старая ослабляется. Дети легко перенимают новые ценности.

Хаген также подчеркивал, что экономическая теория не способна объяснить развития без внешней помощи (см. Об этом: Boudon R . Theories of social change. A critical appraisal. — Berkeley — Los Angeles, 1986). В качестве примера он рассматривал Японию и Колумбию. Он также считал, что параметры, которые отвечают за развитие, следует искать в других сферах, а не в экономике. Некоторые социальные факторы делают вероятным появление предпринимателей.

В Японии предприниматели в большинстве своем были выходцами из класса самураев. В Колумбии большинство их были из провинции, к которой не относилась столица страны. Это дало возможность Хагену увидеть сходство этих двух случаев, потому что у самураев и у колумбийцев из этой провинции была общая черта: за годы до этого они опустились ниже по социальной лестнице. То есть коллективное снижение социального статуса было причиной появления группы динамичных предпринимателей.

В сфере «коммуникация и антикоммунизм» работало несколько центров при главных университетах, начиная с Гарварда (см. об этом: Simpson C . Science of coercion. Communication research and psychological warfare 1945 — 1960 — New York — Oxford, 1994). Дэниел Лернер был среди разработчиков подхода, позволяющего вводить социальные изменения с помощью коммуникаций (см. Об этом: Lerner D . Communication systems and social systems: a statistical exploration in history and policy // Communication and culture. Ed. by AG Smith. — New York, 1966. В целом об этом подходе к интенсивной модернизации см. тут, а также в работе Gilman N . Mandarins of the future. Modernization theory in cold war America. — Baltimore, 2003).

Нилс Ґилман интересно отмечает: хотя теория модернизации строилась на базе третьего мира, одновременно она отвечала на нерешенные вопросы, возникшие в самой Америке ( Gilman N . Mandarins of the future. Modernization theory in cold war America, p. 12). Или такая цитата (там же, с. 15): « Если фашизм был антимодерным, а коммунизм патологической формой современного, тогда «нормальной» версией был идеализированный портрет Соединенных Штатов. Либеральные интеллектуалы 1950-х хотели направить процесс развития в других странах, предлагая этим странам пойти мистическим американским путем. Теоретики модернизации верили, что они делают миру хорошо, помогая «им» стать более похожими на «нас» ». Если это усилить, то можно сказать, что модернизация стала вестернизацией.

При этом все забывают, какие реальные преимущества это имело для реализации процесса модернизации. Ведь коммуникации давали возможность предоставлять прямые картинки этого мира-цели, причем не как фантазии, а как реализованные на самом деле, только в другой стране. Все медиа (газеты, кино, а потом телевидение) могли нести прямые визуальные ссылки на уже созданный мир.

Лернер четко фиксирует коммуникацию как агент изменений в социальной системе ( Lerner D . Communication systems and social systems: a statistical exploration in history and policy // Communication and culture. Ed. by AG Smith.— New York, 1966, p. 558). Принципиальное устное общество надо было сделать как письменным, так и визуальным. Лернер строит следующую матрицу корреляций.

  Первый тип Второй тип
Коммуникации медиа устные
социоэкономики городская сельская
Политика представительная непредставительная
Культура письменные неграмотные

Имелось в виду способствование искусственному переходу от второго к первому типу. Первый тип строится на письменном населении и требует существования газет, потому что существует корреляция между письменностью и газетами. Письменность растет с урбанизацией. Возникают следующие соотношения между модерном, транзитивным и традиционным обществами

Общество Письменность Урбанизация Коммуникативная система
Модерное Более 61% Более 25% Мультимедиа
Транзитивное 21 — 60% 10 — 25% Мультимедиа — Устное
Традиционное Менее 20% Менее 10% Устное

Урбанизация становится путем к медийным и политическим изменениям. Из нее следует письменное население. У него, как известно, другие требования к демократии. Кстати, одним из последствий этих процессов также считается принятие западных психологических типов поведения , например, эмпатии. Такое различие действительно существует. К примеру, считается, что Запад, конкретно США, имеет уязвимость в виде большей чувствительности к гибели собственных солдат.

При этом исчезает важный компонент, ведь Советский Союз тоже прошел и через урбанизацию, и через борьбу с неграмотностью, а получил прямо противоположный результат — настроенность на коммунизм. Теперь с коммунизмом предлагается бороться тем же путем, каким его и строили. Что-то здесь не так. Здесь есть скрытое контрдействие информационно-коммуникативного компонента, способного трансформировать и компонент политический, и компонент экономический.

Эти системы искусственных переходов можно было увидеть и в случае перестройки, и Оранжевой революции. В обоих случаях был задействован именно информационно-коммуникативный компонент, который разрушал предыдущую власть. Главной целью становится при этом делегитимизация власти, что позволяет отобрать от нее «скрытую» поддержку. Это модель ненасильственного сопротивления, разработанная Дж. Шарпом (см. Об этом работы Шарп Дж. От диктатуры к демократии. Стратегия и тактика освобождения. — М., 2005; Шарп Дж . От диктатуры к демократии. Шарп Дж., Дженкинс Б. Антипутч. — Екатеринбург, 2005; Helvey RL . On strategic nonviolent conflict: thinking about the fundamentals. — Boston, 2004). Кстати, информационную составляющую признано важной и при классическом подходе к путчей в Эдварда Луттвака (см. Об этом: Luttwak E. Coup d'etat. A practical handbook . — Cambridge, 1979).

Можно построить следующую схему действия этого инструментария

порождение негатива о власти Защищенное распространения Делигитимизация власти

В среднем компоненте мы использовали слово «защищено», поскольку негатив не распространяются в норме ни в традиционном, ни в тоталитарном обществах, поэтому следует создавать новые контексты для его распространения.

Традиционное общество, если вернуться к моделям 1950-х годов, тоже не могло выдержать негативной информации о власти, как и такое тоталитарное общество, как СССР. Ведь модель борьбы с врагами, которую применял Юрий Андропов, расчищая путь к «короне», была именно такой. Поскольку все информационные потоки контролировались, избирался путь не контролируемых властями потоков.

Слухи, которые шли с КГБ, рассказывали о коррумпированности власти, точнее конкретных членов Политбюро, стоявшие на пути Андропова к власти, потом их повторяли, поднимая на более высокий уровень, уже настоящие, хотя и зарубежные, радиоголоса. Интересно, что о маразме Брежнева знали все, а того, что сам Андропов руководит из больницы, не знал никто.

Пути распространения негатива в закрытом советском обществе:

— слухи

— зарубежные радиоголоса

Джина Шарпа называют человеком , на которого опирались те, кто сбросил правительство в Египте . Реально это та же модель 1950-х, только теперь в ней нескрываемыми становятся именно информационные «мышцы», потому что сегодняшние информационные каналы дают интенсивные варианты трансформации социосистем. Сегодня меняется тип медиа. Как следствие, госдепартамент выделяет десятки миллионов на развитие социальных медиа, а американские военные заявляют, что они готовы противостоять попыткам отключить интернет.

Начались и обратные процессы, когда власть хочет овладеть новым инструментарием. Например, Управление делами Президента России объявило тендер на грант, по которому следует создать блогерскую защиту саммита 2012 [19].

В разрушении СССР тоже был такой инструментарий — это третья корзина ОБСЕ, которая была принят в Хельсинки. Она предусматривала свободный обмен информацией. И тоже имел конкретных авторов. Константин Мельник, который на пике своей карьеры дошел до уровня куратора французских спецслужб при де Голле, рассказывает: это могло быть только творением западных спецслужб, поскольку советские более догматичны. Кстати, в этом интервью газете «Совершенно секретно», как и в некоторых других изданиях, он подчеркивает, что советская разведка на 70% занималась фактами и только на 30% — анализом. Обратные цифры были, например, в ЦРУ.

Мельник, работая уже в РЭНД, дал прогноз об избрании именно Никиты Хрущева после смерти Сталина. Он опирался и на количество упоминаний всех политических игроков-претендентов в советской прессе. Автором идеи третьей корзины он называет ватиканского адвоката, своего друга Жана Виоле. В своей книге «Современная разведка и шпионаж» он отдает под рассказ только одну заметку ( Мельник К. Современная разведка и шпионаж. — М., 2009. — С. 330 ). Мельник говорит, что три года они лоббировали идею, а сам он передал ее американцам в ЦРУ, с которыми сотрудничал.

Перед нами та же модель создания негативных контекстов для власти, о которой мы говорим. Советский Союз тогда пошел на такое развитие событий, который и принес ему фатальные результаты. Тоталитарное государство, как и традиционное общество, не готово оперировать отрицательными контекстами о себе. Население должно иметь соответствующее прививки. Например, сегодня мы столько читаем негатива о себе, что это уже не имеет никакого значения. Тогда это было не так. Затем перестройка поставила этот негативный поток на индустриальные основы, когда уже не Запад, а советский пропагандистский аппарат стал выполнять функцию разрушения СССР.

В интервью «Российские газете» Мельник рассказывает, что работал как аналитик во многих структурах, но больше всего ему нравилась ватиканская организация «Руссикум», которую возглавлял председатель французских иезуитов Сергей Оболенский. В интервью «Эхо Москвы» он говорит, что не был оперативным разведчиком, что для Ватикана он делал анализ, читая советскую прессу. Кстати, об Украине в этом интервью он говорит как о стране, которой нет, но которая может быть построена.

О своей работе в Ватикане он говорит как о «русском отделе ватиканской разведки». Ватикан считал: если религиозное движение в странах Восточной Европы сохранится, это приведет к свержению советского строя. Во французском генштабе он также изучал стратегию Советской армии в перспективе третьей мировой войны. Никто не хотел идти работать в этот отдел, думая, что россияне могут дойти до Парижа за 48 часов и тогда весь этот отдел повесят.

Наиболее полно Мельник рассказывает о Хельсинкской корзине в интервью журналу «Итоги»: «В шестидесятые-семидесятые у меня началось активное общение с мэтром Виоле, адвокатом Ватикана. Это был один из самых мощных агентов влияния в Западной Европе. Его усилия и поддержка Папы Римского ускорили франко-германское примирение, этот юрист стоял и в основе Хельсинского декларации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Вместе с метром Виоле я участвовал в разработке некоторых положений этого глобального документа. Брежнев тогда добивался признания статус-кво послевоенных континентальных границ, а Запад рычал: «Этого не будет никогда!» Но Виоле, хорошо знал советские реалии и кремлевскую номенклатуру, успокаивал западных политиков: «Глупости! Следует признать нынешние европейские границы. Но оговорить это Москве единственным условием: свободным перемещением людей и идей». В семьдесят втором году, за три года до конференции в Хельсинки, мы предложили западным лидерам проект этого документа. История подтвердила нашу правоту: само выполнение Третьего корзины оказалось неприемлемым для коммунистов. Многие советские политики — и Горбачев в частности — признают потом, что распад Советского Союза начался как раз с гуманитарного конфликта — из-за противоречия между словами и делами Кремля и его сателлитов...».

Разведка Ватикана имеет и серьезное корни, и серьезные достижения. Ведь кардинал Лаги, представитель Папы в Вашингтоне, тое советовал ЦРУ: «Слушайтесь святого отца. В этом деле мы имеем двухтысячилетний опыт». За Opus Dei скрывается много непонятных до сих пор вещей. Понятно, что Дэн Браун привлек к ним пристальное внимание всего мира. Даже Мадонна может теперь проводить целый день в Лондонском представительстве Opus Dei. Opus Dei открыла свои архивы двум журналистам, рассказывает журнал Time, среди которых был и Джон Аллен . Официально это духовная организация с большим количеством университетов, институтов и центров. Американцы называют ее членами не только известных судей или журналистов, но и бывшего главу ФБР Льюис Фри. Еще одно обвинение лежит в осуществлении контроля над разумом.

Джон Аллен, разумеется, написал правильную книгу, в которой опроверг все негативы как мифы. В своем интервью он говорит достаточно современно: «Культурно он (Бенедикт) очень подготовлен быть папой, возможно, он является лучшим за последние два-три столетия. Но по журналистской точки зрения он не очень «секси». Без сомнения Иоанн Павел II является наиболее «секси» из всех современных пап. Что бы он ни говорил, он всегда появлялось на первых полосах газет. Бенедикт XVI не такой харизматичный».

Представитель папы Иоанна II своей первой книгой называет исследования «Манипуляции в рекламе» . Это доктор Наварро-Валльс , который в молодости стал членом Opus Dei, затем работал профессором психиатрии в университетах Барселоны и Гранады, потом стал журналистом и дальше перешел на работу в Ватикан. Он признается в интервью New York Times, что в своих отношениях с журналистами использует свои знания по психиатрии. Он говорит: «Мое хобби стало моей профессией, а моя профессия стала моим хобби». Он также имеет степень по коммуникациям. Его первая книга о манипуляции в рекламе вышла в 1970-м. Он говорит в этом контексте: «Я начал с вопроса, который выходит из психиатрии, как медиа в целом, включая рекламу, влияют на человеческие позиции, касающейся изменений в лучшую или худшую сторону » (См. Об этом: здесь и тут). Он стал спикером и последующего папы, Бенедикта, в 2006 г. Попросился в отставку в 2007 году и стал президентом наблюдательного совета одного из университетов в Риме, а в 2009 — президентом фонда телекоммуникаций в Италии.

Как спикер, он подсчитал, что только 20% информации о Ватикане идет из его офиса. Поэтому он стал улучшать условия получения информации для журналистов. И именно Иоанн Второй был настроен на перемены. Через десять лет тренд изменился: теперь 80% информации поступает в мир именно от него. И это можно считать настоящим успехом.

Доктор Наварро-Велльс о своих занятиях и обучении вне медицины рассказывает, что он изучал журналистику и коммуникации для того, чтобы лучше работать как доктор. Он объясняет это так: « В динамике современного общества средства коммуникации могут иметь огромное влияние на людей. Как психиатр я постоянно видел пациентов, страдающих от тревожности не из-за проблем в их жизни, а через ощущения неадекватности по сравнению с моделями, которые демонстрируют реклама или газеты. Вспомните морщины или миф вечной молодости, который волнует так много женщин, а в настоящее время даже многие мужчин».

Одна из испанских профессоров по вопросам религиозной информации так ответила на вопрос об освещении госпитализации и смерти папы Иоанна Павла II и работы Наварро-Валльса: «Без сомнения, исходным пунктом было доверие, наработанное за годы в роли спикера. Я считаю четким доказательством этого доверия тот факт, что пресса всего мира дала то же описание смерти папы, хотя никто из 6000 журналистов, аккредитованных в эти дни при святом престоле, не видел его. Только один журналист присутствовал — Наварро-Валльс — и рассказал об этом. До сих пор никто не вступил в спор, что это было именно так, как он рассказал. К доверию следует добавить решение предоставлять исключительно факты, а не эмоциональные оценки...». Газета «Фигаро» назвала его парадоксально — спикером святого. Он проработал с папой больше двадцати лет. А первый контакт воспринял как шутку: это когда ему позвонили и пригласили на завтрак с папой.

Итак, перед нами прошел и Ватикан, и один из членов Opus Dei. Как до этого Мельник, можно понять, что это действительно сильные игроки, которые могли конструировать мир, опираясь на еще больший круг людей рядом с ними и на институт церкви. Когда Джона Аллена спросили, что ему больше приглянулось течение года, за который он брал интервью у членов Opus Dei, он сказав о 84 тысячах членов: «Качество людей. Они все очень мыслящие католики». Что касается имиджа Opus Dei и попытки закрыть его молчанием он высказывается парадоксально: «Если их целью было исключать их публичное обсуждение, я должен сказать, что они имеют семь десятилетий очень плохих результатов, поскольку нет другой группы в католической церкви, о которой бы так много говорили».

Создатель Opus Dei Хосе Эскрива говорит о ней как о «внутренней инъекции в кровеносные потоки общества». Священники должны быть поддержкой, экспертами в духовной жизни, но настоящие действия могут быть только в самом мире. Только обычный человек может написать газетную статью или сделать хирургическую операцию. Идеей стало формирование людей, а потом выпуска их в мир, где доверие к ним позволит реализовать собственную свободу. С последнего предложения видно, откуда появился обвинения и в промывании мозгов, и в контроле над людьми, которые не могут выйти из Opus Dei.

Современные работы в области политики больше настроены не на продвижение социальных изменений, а на попытки эти изменения прогнозировать. Например, есть такая историческая подсказка: Япония нападает на Перл Харбор после того, как японское радио перестало призывать к миру и повысило критицизм по отношению к США. На следующее утро состоялась атака.

Калев Литару построил интересную систему обработки открытой информации , которая называется культуромикой. Это дает возможность прогнозировать тренды и поведение больших масс людей. Новости несут не только фактическую информацию. Они оформляются в соответствии с фреймами, отражающими культурные и контекстуальные влияния.

Эмоции измерялись за счет тона, различных нюансов позитива / негатива. С этим работали три вида техник. По первой учитывалась насыщенность положительных / отрицательных слов в этом отрывке текста, а также специальные словари, где за каждым словом было закреплено числовую характеристику от экстремально положительной к экстремально негативной.

Вторая техника называлась геокодирование. В результате ее применения любой текст получал точку на карте. Третья техника искала, как глобальные медиа объединяют страны. В этом случае подсчитывалось, рядом с которым другим городом упоминается каждый город в мире.

Все это относится к направлению, получивший название культуромики . Другим параллельным результатом анализа онлайна стало открытие Литару вместе с соавтором того, что Белый дом переписывает документы , которые уже были обнародованы. Речь идет о документах Белого дома времен Джорджа Буша. То есть происходит нечто вроде описанного у Оруэлла, когда провозглашена история начинает видоизменяться за счет изменения документов.

Литару (его персональный сайт — www.kalevleetaru.com) с этим произведением анализа открытой информации публиковался также в журнале ЦРУ (Leetaru K . The scope of FBIS and BBC open source media coverage, 1979 — 2008 — Studies in Intelligence. — 2010 — Vol. 54. — I. 1). Это также свидетельствует о степени объективности предложенного метода. Что касается его результатов, то он приходит к выводам о возможности прогнозировать стабильность или революции в Египте, Тунисе или Ливии, конфликт в Сербии, стабильность в Саудовской Аравии. Сочетание новостей с местами, которые ассоциировались с Бен Ладеном, позволили выделить 200-километровую зону в Северном Пакистане как возможное место, где он прятался. И его нашли именно там. Здесь возникает интересная теоретическая новинка: географическое сочетание новостей, каким образом местности объединяются, дает новый взгляд на то, как мир видит сам себя. Есть отдельный сайт, посвященный исследованиям по культуромике — www.culturomics.org/home.

Мы видим два направления: формирование социальных структур и изменений, а также прогнозирования этих и подобных социальных процессов именно на материале больших масс людей.

У нас осталась нераскрытой еще одно действующее лицо, которое Мельник уважительно называл «метр Жан Виоле ». Во время войны его активность привела к аресту за коллаборационизм. Но его сразу освободили по приказу сверху. После этого он вступает в Opus Dei, хотя некоторые исследователи более справедливо считают , что в Opus Dei этот человек вступил до этого, поэтому освобождение выглядит более понятным и естественным. Он был сотрудником французской спецслужбы. И был среди основателей закрытой организации Le Cercle («Круг»), созданной в 1951 году премьером Франции Пине, который тоже имел отношение к Opus Dei. Кстати, об Opus Dei говорят , что орден контролирует финансы Ватикана и обеспечивает силовое прикрытие, стратегическое планирование и разработки стратегического характера.

Конспирологи считают структуру Le Cercle более тайной, чем Бильдербергский клуб. К тому же, они вписывают ее во все кардинальные изменения мира в течение двух десятилетий. Это Уотергейт в США, отставки Вильсона и Хита в Великобритании, борьба против Миттерана во Франции, убийство Пальме в Швеции, дестабилизация правительства Витлама в Австрии. Даже Тэтчер выбирали по идее, которую предложил Виоле, а Крозье , также один из основателей «Круга», передал дальше. Тогда Виоле предложил три вопроса по теории психологической войны, которые должны были лечь в базу кампании по избранию Тэтчер: чего именно люди хотят, чего они боятся, за что они будут стоять. Интересно, но известный предатель ФБР, который передал много материалов в Советский Союз, Роберт Ханссен тоже был членом Opus Dei. CNN посвятил поиску ответа на этот вопрос свою передачу.

Журнал по параполитике Lobster (№93) посвящает всем им отдельные статьи. В 11-м номере Lobster-а, который есть в интернете, содержится вывод, что Тэтчер поднималась наверх с помощью правой сети своей страны и имела серьезные отношения с военно-разведывательным сообществом. Достаточно весомым выглядит и список членов «Круга» [60]. Для всех этих людей холодная война была настоящей и ежедневной войной. Крозье даже успел написать и о Перестройке с Горбачевым . Он вспоминает как доказанный факт, что Горбачев во время учебы в Московском университете был информатором КГБ. В своей статье он говорит об активных меры КГБ во время эры Горбачева, которые остались незамеченными на Западе.

СССР имел и Афганистан как силовую акцию, где вовсе не собирались быть долго, а должны были выйти в 1980 г. (Потом этот план был уничтожен по указанию Крючкова). Был и заинтересованный взгляд на Китай, нереализованный путь, движение по которому могло бы изменить ход истории. Дроздов вспоминал, что в 1968 году, когда он должен был возвращаться из Китая, Андропов попросил его остаться на месяц и написать о состоянии Китая и перспективах советско-китайских отношений. И Дроздов подал 103 страницы своего текста на эту тему. Через год Андропов вернул этот анализ со словами: «Знаешь, чьи это пометки в тексте?» И назвал фамилии высоких политических деятелей. Но признал все это довольно смелым текстом. А что такое смелый текст? Это преждевременный текст, к которому еще нет нужных предпосылок.

В общем перед нами прошли примеры западных активных действий, которые имели целью в основном помешать дрейфу Европы в левую сторону. Такими же были и действия Даллеса, о которых упоминает Мельник, которые были настроены на приостановление движения Франции и Италии влево в послевоенное время. Это было влияние, в первую очередь, на выборы, чтобы не дать прийти к власти в этих странах коммунистическим партиям. А после правильных выборов, где нужны партии поддерживались и финансами, и ресурсно, оставалась демократия. Одновременно следует признать, что однотипно работал и Советский Союз.

Мир конструируется. Если это удавалось и было нормой тогда, следует понимать, что это норма и сегодня. И именно информационный компонент является базой для действий в физическом пространстве, а также сам выступает как действия в информационном пространстве. Только сегодня мы узнаем о том, что было сделано когда-то (см., Например, исследования о роли IRD — Information Research Department в Великобритании, которые завершаются 1977 г., В книге 1998 г .: Lashmar P., Oliver J . Britain's secret propaganda war 1948-1977 — Phoenix Mill, 1998). Кстати, имя Крозье неоднократно встречается в этой книге. А через десятки лет напишут и о том, что происходит сегодня.

Мир конструируется с помощью того, что можно обозначить как проблемные переходы. Сначала создается проблема, потом страна переходит на ее решение, но вскоре оказывается, что это решение само по себе порождает проблему, с которой выйти еще труднее. Но обратной дороги уже нет. Под таким углом зрения можно увидеть все основные проблемы, в которые попал, например, Советский Союз.

Проблема Решение Следующая проблема
Антисоветское развитие событий в Чехословакии Интервенция в Чехословакию Пагубные последствия, включая изоляцию СССР
Активность моджахедов Интервенция в Афганистан Невозможность выхода из Афганистана
Падение мировых цен на нефть Изменение политики безопасности, новое мышление Горбачева Невозможность удержать
Советский Союз
Разрушение советской идеологической системы Перестройка Построение постсоветской системы

Каждый из этих шагов одновременно имел и совершенно противоположное решение. Например, Бовин написал для Брежнева 12 пунктов мероприятий, которые могут быть приняты после вступления в Чехословакию, включая изоляцию СССР на международной арене (Александров В. Кронпринцы в роли оруженосцев. Записки спичрайтера. — М., 2005. — С. 272-273). И передал это с помощью Андропова непосредственно Брежневу. Однотипно ГРУ выступало против ввода войск в Афганистан.

Cоциосистемы в таких случаях попадают в ловушку. Пытаясь решить свои насущные проблемы, они создают новые, даже опаснее для себя. Можно назвать этот подход программированием следующего шаго. Бжезинский, например, вспоминает , что они развернули войну моджахедов раньше, чтобы обеспечить вхождение СССР туда в 1979 г. Директиву Картера о помощи моджахедам датировано 3-м июля 1979-го, а СССР входит 24 декабря 1979-го. И тогда же Бжезинский написал Картеру, что это сработает на вхождение СССР. Но сегодня он говорит: «Мы не подтолкивали россиян к вхождению, а просто сознательно увеличили вероятность этого». Когда СССР вошел, Бжезинский снова написал Картеру, что россияне получили свою вьетнамскую войну на следующие 10 лет. То есть конструкторы знали лучше актеров, что ожидать от последствий действий объекта их влияния.

Глобальное проектирование было очень активным и системным в период существования четкого врага. Холодная война создавала контексты, где срабатывала не прямое, а опосредованное действие. И это делало такое конструирование еще более скрытым и незаметным.

См. также:

История медиа как история систем управления вниманием
Исторические трансформации медиакоммуникаций
Государственный контроль сакрального: от пространства и времени до коммуникаций

© ,  2011 г.
© Публикуется с любезного разрешения автора