Древние инстинкты заставляют людей воевать. Истоки человеческой агрессивности
Из всех созданий, способных нападать на себе подобных человек является наиболее воинственным. Ни у одного вида животного на планете не случалось столь глобальных конфликтов с себе подобными, как у человека.
Почему люди воюют на протяжении тысячелетий?
Что заставляет людей истреблять друг друга? Какими эволюционными причинами можно объяснить возникновение войн и наши агрессивные инстинкты? Этим вопросом задаются антропологи, биологи, социальные психологи.«Агрессивное поведение развилось у видов, у которых оно увеличивает выживаемость или воспроизводство. И это зависит от конкретных экологических, социальных, репродуктивных и исторических обстоятельств. Люди, безусловно, входят в число самых жестоких видов на Земле», — сказал биолог Дэвид Кэрриер (David Carrier) из Университета Юты во время научной конференции «Эволюция человеческой агрессии: уроки сегодняшних конфликтов» (The Evolution of Human Aggression: Lessons for Today's Conflicts). Добавляя при этом, что мы также относимся и к числу самых альтруистичных видов. — «Все дело в социальном воспитании. Хотя в результате нашей эволюции у людей может существовать какая-то генетическая запрограммированность на насилие, по словам ученых, именно конкретная среда решает, как
именно и будет ли задействована эта биологическая детерминация».«В то время как человеческая агрессия — это естественно возникшее явление, общее с другими животными, разница между человеческим и животным насилием сводится к сложности эмоций, которая им движет», — говорит Элизабет Кэшдан (Elizabeth Cashdan), профессор антропологии. — «Люди уникальны по сложности своих социальных отношений. Месть и злоба являются типичными социальными эмоциями, и поэтому вряд ли их можно найти у многих других видов, если они вообще есть», Оксфордские ученые, изучающие агрессию, в 2009 году выдвинули свою гипотезу высокой агрессивности гомо сапиенсов. Всему виной интеллектуальное развитие человека, утверждают они. Изучение истории человеческих конфликтов за последние 10 тысяч лет показало, что масштабность войн возрастает с интеллектуальным ростом человечества. Однако не только люди нападают на себе подобных. У животных тоже случаются своего рода войны, например нападения шершней на ульи пчел или муравьев на чужие муравейники. Но ввиду низкого интеллектуального развития этих животных, конфликты не носят масштабного характера и едва заметны простому человеку. По мнению исследователей, причина войн также кроется в инстинктах выживания, которые передавались в процессе эволюции от древних времен до наших дней. Об этом пишут биологи Малькольм Поттс (Malcolm Potts) и Томас Хайден (Thomas Hayden) в своей книге «Секс и война: как биология объясняет войну, терроризм и предлагает путь к более безопасному миру» (Sex and War: How Biology Explains War and Terrorism and Offers a Path to a Safer World). «С биологической точки зрения война — крайне необычное поведение. Очень немногие животные намеренно истребляют представителей своего собственного вида. Наряду с шимпанзе, с которыми у нас есть общий эволюционный предок, у нас, людей, есть редкая и ужасная поведенческая предрасположенность: наши молодые самцы в расцвете сил склонны объединяться и атаковать членов соседних групп», — утверждают Поттс и Хайден.Основная причина войны — это склонность молодых мужчин создавать команды, которые охотятся на своих соседей в поисках земли, ресурсов и женщин. Эта предрасположенность развилась у самцов приматов в процессе эволюции и стала настоящим проклятием человеческой истории. По-видимому, женщины гораздо реже проявляют то, что авторы называют «групповой агрессией», потому что их природа диктует более социальный — даже мирный — ответ на опасность. В книге утверждается, что,
если у женщин больше свободы воли, их общества становятся менее воинственными. Командная агрессия — это в первую очередь мужское побуждение. И хотя женщины, безусловно, способны сражаться яростно и храбро, на огромном пространстве
в истории человечества нет ни одного случая, чтобы женщины спонтанно объединялись для нападения на своих соседей. Поэтому первый шаг к миру — сделать все возможное, чтобы предоставить женщинам больше полномочий для принятия решений в обществе.Точно так же старые мужчины менее подвержены воинственной агрессивности, хотя они слишком часто принимают разделение человечества на внутренние и внешние группы (это взято из социологии), где лояльность всегда принадлежит собственному сообществу, а враг всегда — «Чужой» и «Другой». Деление «Свой — Чужой» — еще одна причина войны. Любой, кто участвовал в бою, скажет вам, что он сражался не за флаг, демократию или какую-то другую абстракцию, а за своего приятеля в окопе, своего товарища в торпедном катере или солдата, едущего рядом с ним в бронированном автомобиле. Сильная преданность своим ближайшим товарищам, наряду с потерей сочувствия к врагу, лежат в основе групповой агрессии, войны и терроризма. Эта предрасположенность насчитывает более семи миллионов лет, когда наши предки-обезьяны боролись за выживание. По определению, все мы произошли от победителей бесчисленных конфликтов из-за ресурсов, территории и права на спаривание. И мы несем в себе следы этого наследия в поведении и импульсах, которые подталкивают нас к смертельному конфликту по сей день, даже когда могут быть доступны другие решения.Наша склонность к командной агрессии ведет к войне, будь то в 10000 году до нашей эры или в наши дни. Человек по-прежнему объединяется в группы для защиты своих территорий и нападения на чужие. Но технологические методы стали намного более эффективными и позволяют организовать истребление на индустриальной основе. Однако биология — это не судьба, заключают Поттс и Хайден. Хотя война и терроризм заложены в нашей ДНК, это не значит, что человечество обречено на такое жестокое будущее, каким было
его прошлое. Понимание биологической основы наших враждебных инстинктов дает нам надежду на снижение количества и жестокости войн. Воспитание и культура, опыт и окружающая среда могут изменить наши желания и побуждения к насилию.По мнению экспертов, понимание эволюционных корней человеческой агрессии может помочь организациям и правительствам принимать более правильные политические решения. «Эволюция не просто сформировала нас как насильственных или мирных, она заставила нас гибко и адаптивно реагировать на различные обстоятельства и пользоваться насилием, когда оно имело адаптивный смысл. Нам нужно понять, что это за обстоятельства, если мы хотим что-то изменить», — считает Элизабетт Кэшдан. «Переломный
момент между миром и подобным насилием — намного более тонкая грань, чем мы думаем», — говорит Дэвид Карриер. — «Мое личное мнение таково, что западное общество в целом массово отрицает масштабы проблемы, которую насилие представляет для будущего. Мы миролюбивы и хотим верить, что насилие и преступления прошлого не вернутся. Но недавняя история и текущие события показывают, насколько легко люди возвращаются к межличностному и межгрупповому насилию. Это будет особенно важно в тех регионах планеты, где ключевые природные ресурсы становятся дефицитными. Если основные ресурсы, такие как еда и чистая вода, станут ограниченными, как полагают многие ученые, что может произойти в результате изменения климата и нехватки энергии, тогда станет намного труднее контролировать экологические и социальные факторы насилия».
См. также:
