© Н.А. Рубакин

Психология читателя и книги. Краткое введение в библиологическую психологию.
Комментарии к тексту

Начало см. Рубакин Н.А. Психология читателя и книги. Краткое введение в библиологическую психологию. — М.: 1977.

Комментарий

К стр. 17. Противопоставление рефлексологии как «объективной психологии» психологии старой, интроспективной вполне понятно, если учитывать ту реальную ситуацию, которая сложилась в советской психологии в 20-х гг. В это время происходила борьба за утверждение материалистических принципов, против идеалистического направления, возглавлявшегося Г. И. Челпановым. Его главным антагонистом был К. Н. Корнилов, представлявший марксистски настроенную часть советских психологов. К. Н. Корнилов считал, что психологию интересуют «те способы, какими человек реагирует на окружающее, т. е. на биосоциальные раздражители. Таким образом, объектом психологии является изучение поведения людей, понимая под этим поведением совокупность всех реакций, какими человек отвечает на внешние раздражители» (Корнилов К. Н. Психология и марксизм. — В кн.: Психология и марксизм. Л., 1925, с. 22). Эта позиция была шагом вперед и по сравнению с рефлексологией В. М. Бехтерева, объективно сводившего психологию к физиологии и трактовавшего реакции организма (в том числе и на социальные раздражители) в чисто биологическом плане. Трудно упрекать Н. А. Рубакина за то, что он, не будучи ни марксистом, ни профессионалом-психологом, не смог полностью разобраться в этой довольно сложной ситуации, как трудно упрекать его и за то, что он недооценил появление в советской психологии нового направления, .называвшегося тогда «культурно-исторической школой» и возглавлявшегося Л. С. Выготским, где недостатки корниловской школы были в основном преодолены. См.: Петровский А. В. История советской психологии. М., «Просвещение», 1967 (особенно гл. II и III); Брушлинский А. В. Культурно-историческая теория мышления. М., «Высшая школа», 1968; Тихомиров О. К. Общественно-исторический подход к психической деятельности человека — «Вопросы философии», 1961, № 12; Леонтьев А. Н., Лурия А. Р. Психологические воззрения Л. С. Выготского. — В кн.: Выготский Л. С. Избранные психологические исследования. М., Изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1956; Леонтьев А. А. Психолингвистика. Л., «Наука», 1967. Гл. 4.

К стр. 17. Полное название двухтомного «Введения в библиологическую психологию», которое упоминает Н. А. Рубакин: Introduction a la psychologic bibliologique. La psychologic de la creation des livres, de leur distribution et circulation, de leur utilisation par les lecteurs, les ecoles, les bibliotheques, les librairies. Theorie et pratique (Traduit du russe, par le dr. A. Roubakine). V. 1-2. Paris, 1922.

Работа хранится в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (ф. 358; 75,3).

К стр. 18-20. Позиция автора по вопросу о соотношении интроспекции и объективно-психологических методов в целом соответствует точке зрения, принятой в современной советской психологии и социологии. Отмеченная им недостоверность суждений испытуемых о своих переживаниях, мотивах •и т. д. не вполне преодолена в практике конкретных исследований (в частности, исследований читательских интересов) и поныне. Ср.: Ядов В. А. Социологическое исследование. Методология, программы, методы. М., «Наука», 1972; Шляпентох В. Э. Проблемы достоверности статистической информации в социологических исследованиях. М., 1973; Воронов Ю. П. Методы сбора информации в социологических исследованиях. М., 1974. К. стр. 18. Корнилов, Константин Николаевич (1879-1957)-психолог, создатель реактологии, представляющей собой (в идеале) синтез субъективной и объективной психологии. По мысли К. Н. Корнилова, задача реактологии заключается в изучении экспериментальными методами поведения (понимаемого как некоторый набор реакций) животных и человека.

См. следующие работы К. Н. Корнилова: Современная психология и марксизм. Изд. 2-е. Л., 1925; Учение о реакциях человека с психологической точки зрения (Реактология). Изд. 3-е. М. — Л., 1927; Учебник психологии, изложенной с точки зрения диалектического материализма Изд 4-е М — Л 1929.

О К. Н. Корнилове см.: Ярошевский М. Г. История психологии. М., 1966, с. 527-529, 536-537.

К стр. 18. Уотсон, Джон (Watson, John) (1878-1958) — психолог (по образованию зоолог).

По мысли Д. Уотсона, поведение представляет собой сложный набор реакций на те или иные стимулы. Адекватность поведения обеспечивается методом проб и ошибок.

Задачей психологии является изучение поведения того или иного организма как некоторой целостности (физиология в противоположность психологии занимается изучением функций отдельных органов). Закономерности поведения, по мысли Д. Уотсона, могут быть выявлены путем наблюдения или экспериментально.

См., например, такие работы Д. Уотсона: Психология как наука о поведении. Пер. со 2-го англ. изд. [-6. м.], 1926; Психологический уход за ребенком. Изд. 2-е. М., 1930.

О Д. Уотсоне см.: Ярошевский М. Г. История психологии. М., 1966, с. 452-460.

К стр. 18. Клапаред, Эдуард (Claparede, Eduard) (1873-1940)-швейцарский психолог.

По Э. Клапареду, психические феномены должны рассматриваться с точки зрения их функциональной направленности в поведенческом процессе (функциональная психология). Деятельность животных и человека, по мысли Э. Клапареда, направляется потребностью и (возникающим и а основе потребности) интересом.

Э. Клапаред разрабатывал проблему уровней процесса обобщения; ср. подход к этой проблеме в генетической психологии Ж. Пиаже.

См. следующие работы Э. Клапареда: Психология ребенка и экспериментальная педагогика. Спб., 1911; Профессиональная ориентация, ее проблемы и методы. М., 1925; Как определить умственные способности школьников. Л., 1927.

К. стр. 21. Мнение автора об обязательности «внутренней речи», точнее внутреннего проговаривания при чтении, неверно. Так происходит лишь при неполном владении навыками чтения или в случае каких-либо затруднений. У хороших чтецов, особенно при «быстром» чтении (крупными блоками), активность артикуляционного аппарата практически отсутствует. См.: Соколов А. Н. Внутренняя речь и мышление. М., «Просвещение», 1968; Клычникова 3. И. Психологические особенности обучения чтению на иностранном языке. М., «Просвещение», 1973.

К стр. 22. Рассматривая книгу как семантический объект, следует, очевидно, понимать под термином книга не формальные ее характеристики (хотя типология книги может основываться и на формальных показателях), а некоторое ее потенциальное содержание, формой существования которого является набор знаков, данных в графической или звуковой форме (текст).

Содержание книги представляет собой в семантическом плане весьма сложное образование: это, во-первых, значение книги (способ ее данности), во-вторых, смысл книги (некоторый вариант значения) и, в-третьих, субъективное представление читателя о книге (по Г. Фреге).

С другой стороны, содержание книги (текста) есть результат некоторого творческого процесса и одновременно процесс восприятия и понимания этого содержания читателями (реципиентами). Но и для автора, и для читателя содержание книги есть актуализация способа данности книги: только для автора способ данности книги (ее значение) выступает как некоторая потенциальная установка, реализующаяся в процессе создания книги, а для читателя процесс восприятия и понимания книги выступает как некоторая возможность возникновения установки на уровне читательского восприятия. Иными словами, содержание книги есть ряд состояний читателей относительно некоторой книги (текста), т. е. синхронно возникших я постепенно изменяющихся проекций книги.

Восприятие и понимание содержания книги есть каждый раз переструктурирование этого содержания, но только в плане актуализированного содержания (содержания как реализации взаимодействия читателя и текста).

С экстралингвистической точки зрения восприятие и понимание книги есть каждый раз взаимодействие и противопоставление социокультурных контекстов.

К стр. 25. Сакулин, Павел Никитич (1868-1930) — историк и теоретик литературы.

Понятие «литературной жизни» формулируется П. Н. Сакулиным следующим образом: «Составляя общий реестр, чтобы предъявить его при разделе, историк литературы вправе озаглавить его широким термином «литературная жизнь», т. е. он вправе заявить, что его ведению подлежат не только художественные произведения и сами художники слова, «о и весь комплекс явлений, которые неразрывно связаны с фактом существования литературы. Литература творится писателями и потом воспринимается известной средой. Процесс творчества и процесс восприятия — соотносительны. Восприятие — вторично-творческий процесс. Объективно писатель существует таким, каким воспринимает его читатель. Воспринимающий субъект может перейти к критике и изучению. Таким образом вокруг произведения и писателей образуется особая атмосфера, особая жизнь, которую и можно назвать литературной жизнью. Ее ингредиентами являются: писатель, читатель, критик, теоретик» (Сакулин П. Н. Синтетическое построение истории литературы. М., 1925, с. 24).

Таким образом, различия между библиопсихологией и синтетической историей литературы состоят не в предмете исследования, но в объекте исследования. Для Н. А. Рубакина примерной единицей его библиопсихологической теории («библиопсихологемой») является прежде всего читательское восприятие текста, позволяющее представить содержание текста как плюралистический процесс при исследовании ряда читатель — книга — писатель (ср. с вышеприведенным рядом у П. Н. Сакулина: «писатель, читатель, критик, теоретик»). Несмотря на сходство некоторых положений библиопсихологии и синтетической истории литературы (ср. «Объективно писатель существует таким, каким воспринимает его читатель»), библиопсихология Н. А. Рубакина представляет целостное построение, хорошо аргументированное в теоретическом отношении, а сами теоретические построения базируются на обильном и тщательно обработанном (для своего времени) экспериментальном материале. Для синтетической истории литературы, хотя в ней и было сформулировано понятие «литературной жизни», предметом исследований все же оставался текст, анализируемый в традиционно литературоведческом плане и сопоставляемый с фактами внетекстового социального ряда (аналогии между литературным и социальным рядом). Иными словами, теоретические построения П. Н. Сакулина входят в класс социологических теорий, а теоретические построения Н. А. Рубакина — в класс психологических теорий.

К стр. 27. Понятие консонанса и диссонанса эмоций заимствовано Н. А. Рубакиным у Э. Геннекена. «Эмоциональный эффект какой-нибудь книги или вообще художественного произведения, — писал Э. Геннекен, — может сообщиться только лицам, способным испытать, почувствовать те самые эмоции, которые старается внушить произведение» (Геннекен Э. Опыт построения научной критики (эстопсихология). Пер. с франц. Д. Струнина. Спб., с. 71).

«Подробности и группировка фактов должны быть такими, чтобы возбудить в читателе ряд образов, аналогичных с теми, какие может дать дейcтвительность, и чтобы вызвать в нем соответствующие чувства — отвращения, симпатии, возбуждения» (Геннекен Э. Указ, соч., с. 73).

«...Художественное произведение производит эстетическое действие только на тех людей, душевные особенности которых воплощены в его эстетических качествах. Короче говоря: художественное произведение действует только на тех, чьим выражением, оно служит» (Геинекен Э. Указ, соч., с. 76).

См. об этом также в следующей работе: Рубакин Н. А., Бетман М. А. Книга как орудие борьбы за истину и справедливость. Теория и практика работы с книгой (1916-1946). ГБЛ, ф. 358; 335, 20. См. также: Рубакин Н. А. Библиологическая психология как теория и практика книжного дела. Prague, 1928.

К стр. 29-30. Указывая на необходимость изучения «процесса вкладывания» («процесса авторства») и «процесса получения» («процесса читательства») и давая определение «библиопсихологических ценностей» (ценностей печатного, рукописного и устного слова, как физических, так и психических), Н. А. Рубакин ставит проблему, важность которой стала осознаваться только в последнее время, а именно — проблему опосредования взаимодействия автора и читателя. По А. Молю, «канал распространения сообщения (мысли), например, в издательском деле с технической точки зрения предполагает следующие процессы (этапы): создание автором идеи (мысли)... оформление идеи автором... стандартизация... передача в какую-либо из систем распространения... производство копий, иначе говоря, тиражирование мысли... распространение в собственном смысле слова... и, наконец, процесс усвоения» (Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973, с. 214-215).

Эти процессы, если при рассуждении придерживаться логики Н. А. Рубакина, подлежат ведению библиопсихологии, осложняя изучение информационных процессов, так как требуют не только исследований взаимодействия автор — читатель с точки зрения лингвистики и психологии, но и исследований общения на всех промежуточных этапах (социально-психологические и инженерно-психологические проблемы), а также исследований эргономических проблем (см. в этой связи: Монмоллен М. Системы «человек и машина». М., 1973).

К. стр. 32. Фраза, о которой говорит Н. А. Рубакин, имеет следующий вид: «Каким образом начало разобщающееся обратится в противоположное начало принижения и единения?» вместо «Каким образом начало разобщающее (личность) обратится в противоположное начало примирения и единения?» См.: Сочинения Ю. Ф. Самарина. Т. 1. М., 1877. От издателя, с. VII.

К стр. 33. Психологическая разработка проблемы описок и опечаток за последние десятилетия достигла значительных успехов. См. например: Neilage P. F. Me. Typing Errors as Clues to Serial Ordering Mechanismis in Language Behavior. — «Language and Speech», 1964, 144-159.

К стр. 33. Томсон А. И. Общее языковедение. Одесса, 1910, с. 58. К стр. 36. Суждения Н. А. Рубакина о необходимости специального обучения слушанию совершенно справедливы. Сейчас по этому вопросу есть специальная литература: ср. например: Barker L. L. Listening Behavior. Erglewood Cliffs, 1971. Особенно много сделано в области обучения слушанию иноязычного текста (аудированию). См. например: Вайсбурд М. Л. Обучение пониманию речи на слух. М., 1965; Кочкина 3. А. Аудирование как процесс восприятия и понимания звучащей речи. — «Иностранные языки в высшей школе», 1964, вып. 3, и мн. др. Однако Рубакин едва ля прав, когда он оценивает умение слушать числом слов: главная проблема здесь не в отдельных словах, а в восприятии и понимании высказывания и целого текста как единой структуры: см., например: Апатова Л. И. Обучение пониманию иноязычной речи на слух. Канд. дис. М., 1971. Кроме того, приводимые им количественные данные явно занижены даже для 20-х гг., когда культурный уровень среднего читателя (слушателя) был неизмеримо ниже современного.

К. стр. 37. Описанный автором механизм чтения представляет лишь самое первое приближение к действительному. Читатель не просто «перескакивает» через буквы, слова и т. п.; он выбирает из текста ту информацию, которая необходима (и достаточна) ему для того, чтобы правильно отождествить слово или высказывание, правильно понять содержание высказывания, абзаца и т. д. При этом он руководствуется механизмом так называемого вероятностного прогнозирования, т. е. на основе того, что воспринято, с определенной долей вероятности предсказывает дальнейшую структуру читаемого текста, а также знанием о структуре текста, содержании и т. д. (это и есть тот «цемент, черпаемый из читателя», о котором пишет Рубакин). См. Клычникова 3. И. Указ. соч. Лишь благодаря этому «перескакиванию» и возможно осмысленное восприятие текста. «Настоящий» же читатель, упоминаемый Рубакиным, — как раз читатель ненастоящий, это тип гоголевского Петрушки. К стр. 38. Данное Н. А. Рубакиным определение библиопсихологии нуждается в некоторых коррективах. Трудно согласиться с пониманием библиопсихологии как «отрасли современной (бихевиористской) психологии»: бихевиоризм интерпретирует поведение в терминах стимул — реакция (или в редукционистских терминах). Поведение, по мысли бихевиористов, может быть адекватно описано в этих терминах. В силу своих исходных посылок бихевиоризм рассматривает детерминацию и опосредованность поведения, сложный характер взаимодействия организма и среды как метафизические проблемы. В анализе поведения бихевиористы исходят из положений, требующих строгого доказательства: например утверждение о пассивности организма или утверждение о преобладающем влиянии врожденного/наследственного на поведение. Необихевиористы пытаются устранить недостатки строгого бихевиоризма (3. Я. Куо), вводя понятие «промежуточных переменных» (или же «медиационных процессов») и признавая роль антиципации в поведении индивида, ибо накапливается все больше доказательств в пользу того, что поведение опосредовано интраментальным состоянием (мышлением) индивида и зависит от структуры деятельности, в которую он включен (субъектно-объектная взаимосвязь и взаимовлияние). Но деятельность индивида, обусловленная его интраментальным состоянием, так же как и «значение» (субститут некоторых действий (деятельности)) рассматриваются или как логические конструкции, или как экспериментальные операции (К. Халл, Э. Толмен). Этим, очевидно, объясняется и антифизиологичность некоторых концепций поведения (Б. Скиннер). Вследствие этого анализ поведения утрачивает свою значимость, ибо дает эпифеноменалистическую, а не сущностную характеристику поведения.

Недостаточно разработанной в необихевиоризме является также проблема соотношения значения и намерения (предвосхищения) и поведения; значения, обозначающего и обозначаемого (Ч. Осгуд).

Спорно утверждение об органических потребностях как причинах деятельности индивида. См. по этому поводу. Анцыферова Л. И. Материалистические идеи в зарубежной психологии. М., 1974; см. также: Основные направления исследований психологии мышления в капиталистических странах. М., 1966; Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1969.

Библиопсихология, по Н. А. Рубакину, «включает в себя все процессы создавапия, распространения, циркуляции и утилизации всех ценностей печатного, рукописного и устного слова»; в таком случае следует уточнить понятие «ценности» в библиопсихологическом аспекте. Очевидно, понятие ценности может быть интерпретировано в данном случае как экономическая (для индивида или социума) или как ментальная (для индивида или социума) стоимость того или иного текста. Первый случай подлежит исследованию экономико-библиопсихологическими методами, второй целиком относится к ведению библиопсихологии.

Данное Н. А. Рубакиным определение библиопсихологии можно рассматривать как определение в узком смысле слова. Из всего контекста работы, а также из материалов архива Н. А. Рубакина следует, что, говоря о библиопсихологии, он имел в виду изучение любой знаковой продукции, т. е. семиотическую психологию (семиопсихологию).

К стр. 39. an und für sich (нем.) — самих по себе.

К стр. 41. Понсон дю Террайль, Пьер Алексис (Ponson du Terrail, Pierre Alexis (1829-1871)-известный французский романист, автор многотомного романа «Подвиги Рокамболя».

К стр. 41. Рассказ, на который ссылается Н. А. Рубакин, называется «На старом пепелище». См.: Успенский Г. И. Избранные сочинения. М.— Л. 1949, с. 252-276.

К стр. 41. Эта мысль Рубакина нашла развитие в учении о разных «семиотических типах» читателей или слушателей. См. Дридзс Т. М. Язык информации и язык реципиента как факторы информированности. — В кн.: Речевое воздействие. М., «Наука», 1972.

К стр. 42. Конт, Огюст (Comte, Auguste) (1798-1857) — философ и социолог, основоположник позитивизма, одни из создателей социологии как науки.

См. например, такие работы О. Конта: Курс положительной философии. Ч. 1-2. Спб., 1899-1900; Дух позитивной философии. Спб., 1900. См. также: Родоначальники позитивизма. Спб., 1912-1913, вып. 4-5.

О классификации О. Конта см.: Обзор главнейших систем классификации наук. Сост. Б. Гущин. Л. — М., 1924.

К стр. 43. Предложенное Н. А. Рубакиным деление библиопсихологии на теоретическую, описательную и прикладную (а также дальнейшее подразделение библиопсихологии) следует считать весьма удачным и учитывающим требования функциональности, структурности, полноты и общности.

В понимании теоретической библиопсихологии как дисциплины номотетической и описательной библиопсихологии как дисциплины идеографической Н. А. Рубакин следует, очевидно, современной ему историографической и науковедческой традиции.

Следует учитывать, что научный процесс характеризуется применением некоторой совокупности индуктивных и дедуктивных процедур. Иными словами, в номотетических и идеографических науках применяются правила перехода от общего к индивидуальному (частному) и наоборот. Деление наук на номотетические и идеографические оказывается условным из-за отсутствия общего определения науки (тем самым оказывается мало обоснованным и деление наук на иомотетические и идеографические), обусловленного сложностью понятия науки, изменением объема и содержания этого понятия (в зависимости от времени и типов развития науки и общества), сложностью отграничения понятия науки от смежных с ним понятий (техника, производство). См., например, набор определений понятия наука в сборнике «Наука и научное творчество: «...Наука как система знаний; наука как форма, род деятельности; наука как форма общественного сознания; наука как суммарный опыт человечества; наука как основа или искусство предвидения» (Наука л научное творчество. Изд. Рост, ун-та, 1970, с. 12-21).

Набор этих определений, основой которого послужили частные высказывания о науке, базируется на разных логических основаниях и не является исчерпывающим: показательно, что в шестую группу определений науки вошли «различные другие определения». Отсюда следует, что от общего определения науки зависит и дальнейшая градация, обусловленная целями исследования и методической и методологической ориентацией ученого, что несомненно влияет «а результаты исследования.

К стр. 44. «Афазиями в современной отечественной терминологии принято называть речевые нарушения, вызванные поражениями определенных зон головного мозга. Афазии противопоставляются другим речевым дефектам по 3 основным признакам: 1) афазия есть центральное, а не периферическое нарушение речевого механизма, она представляет собой расстройство управления речевым процессом; 2) афазия представляет собой системное нарушение речи... 3) афазия является нарушением уже сформировавшейся речи, этим признаком она отличается от алалии...» — Ахутина Т. В. Нейролилгвистический анализ динамической афазии (К вопросу о механизмах построения связного грамматически оформленного высказывания). Моск. гос. ун-т, 1975, с. 8.

Парафазии — замены звуков и слов в устной речи больных с речевыми нарушениями. Различают литературные парафазии (замены звуков) и вербальные парафазии (замены слов).

Эхолалия — имитативное неосознанное повторение реплики собеседника.

Глоссолалия — лишенные смысла звукосочетания в речи детей; глоссолалия наблюдается также и в фольклоре.

Аграфия (дисграфия) — нарушение письма, связанное с недоразвитием или поражением определенных зон головного мозга.

См. по этому поводу: Лурия А. Р. Травматическая афазия. At., 1947; Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга. М., 1962; Основы нейропсихологии. Моск. гос. ун-т, 1973.

К стр. 44. Понятие социальной психологии как психологии «интерспиритуальной» вводится, например, в книге: Тард Г. Общественное мнение и толпа. М., 1902, с. III.

К стр. 45. Тард, Габриель (Tarde, Gabriel) (1843-1904)-социолог. По мысли Г. Тарда, существуют два основных принципа, обусловливающих развитие социума (и вообще органического и неорганического мира), а именно изобретение и подражание. Те или иные инновации закрепляются благодаря некоторому процессу подражания, перманентно присущему социуму.

Г. Тард полагал, что классификация фактов, явлений, процессов — и мировоззрение вообще -обусловлены языком, задающим те или иные параметры классификации.

См. следующие работы Г. Тарда: Законы подражания. М., 1892; Общественное мнение и толпа. М., 1902; Социальная логика. Спб., 1901; Социальные законы. Изд. 2-е. Спб., 1906.

См. в связи с этим также: Парыгин Б. Д. Социальная психология как наука. Л., 1967; Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М., 1966; Самсонов Р. Социальная психика и идеология. Ереван, 1970.

К стр. 47. Н. А. Рубакин дает неполное название упоминаемых им работ Р. Семона. Название первой работы Р. Семона «Мнема как сохраняющий принцип в течении органических процессов». Изд. 2-е. Лейпциг, 1908 (Die Mneme als erhaltendes Prinzip im Wechsel des organischen Geschehens. 2. Aufl. Leipzig, 1908); название второй работы Р. Семона «Мнемические ощущения. Первое продолжение «мнемы». Изд. 2-е. Лейпциг, 1922 (Die mnemischen Empfindungen. Erste Fortsetzung der Mneme. 2. Aufl. Leipzig, 1922).

К стр. 53. Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует Л. Н. Толстого. Ср. приведенную Н. А. Рубакиным цитату со следующей: «...люди руководятся в жизни не делами, а словами. Они любят не столько возможность делать или не делать что-нибудь, сколько возможность говорить о разных предметах условленные между ними слова» (Толстой Л. Н. Собрание сочинений. Т. 10. М., 1958, с. 113).

В противоположность цитате по Н. А. Рубакину в толстовском тексте нет также выделенных курсивом слов.

К стр. 54. Талейран (Талейран-Перигор), Шарль Морис (Talleyrand-Perigord, Charles Maurice) (1754-1838) — дипломат.

См. о нем, например: Тарле Е. В. Талейран. М., 1957.

К стр. 55. Близкие мысли высказывали представители так называемой общей семантики; см., например: Chase S. The Tyranny of Words. N. Y., 1968. Однако это направление по существу свело проблему к улучшению языковых средств коммуникации. Критику «общей семантики» см.: Современная идеалистическая гносеология. Критические очерки. Под ред. Г. А. Курсанова. М., «Мысль», 1968. Гл. 2; Neubert A. Semanfischer Positivismus in den USA. Halle, 1962. Противоположная точка зрения, опирающаяся на анализ соотношения «субъективных» и «объективных» факторов пропаганды, развивается в марксистско-ленинской социальной науке.

К стр. 56. Гольбах, Поль Анри (Holbach, Paul Henri) (1723-1789) — философ.

Пропагандировал идею первичности и несотворенности материального мира. Общественные явления, по мнению П. А. Гольбаха, обусловлены природными (материальными) закономерностями. Подчеркивал формирующую роль социальной среды по отношению к личности. Сторонник договорной теории общества.

См. следующие его работы: Избранные антирелигиозные произведения.

Т. 1. М., 1934; Система природы, или О законах мира физического и мира духовного. М. 1940; Избранные произведения. М., 1963;

О нем см.: Беркова К. Н. П. Гольбах. Изд. 2-е. М., 1923; Альбер И. М. Философия Гольбаха. М., 1925.

К стр. 59. Здесь, конечно, имеет место преувеличение, вызванное недооценкой роли социальных факторов в формировании системы ценностей, убеждений, знаний человека и <в самом процессе восприятия печатной информации. Но в основе рассуждения лежит совершенно правильная идея о принципиальной возможности неадекватного понимания одного и того же текста разными категориями читателей, подтверждаемая рядом современных исследований. См., например: Дридзе Т. М. Указ. соч. Сходные мысли Рубакин высказывал и в других своих работах: см. Рубакин Н. А. Тайна успешной пропаганды. — В кн.: Речевое воздействие. Проблемы прикладной психолингвистики. М., «Наука», 1972.

К стр. 59. Положение Н. А. Рубакина об относительности содержания («мы знаем наши собственные проекции их (книг, речей. — Ю. С.), и только то содержание, какое в них мы сами вкладываем») нуждается в некотором обсуждении.

Содержание текста является продуктом некоторой ментальной деятельности (авторской деятельности) — продуктом семантическим, форма потребления которого носит специфический характер, являясь процессом взаимодействия смысловых полей коммуникатора (смысловое поле коммуникатора в данном случае опредмечено в тексте) и реципиента (читателя). Иными словами, мы наблюдаем здесь, если пользоваться лингвистической терминологией, случай взаимодействия грамматики синтеза (грамматики говорящего, грамматики автора) и грамматики анализа (грамматики слушающего, грамматики реципиента) (Р. Якобсон), каждой из которых присущи специфические правила и процедуры. Отсюда следует, что содержание может реализоваться в двух разных технологически формах, но так как технология языка в принципе семасиологична (В. Н. Волошинов), то технологически различные формы оказываются и семасиологически различными. Иначе говоря, каждая грамматика выступает как два различных кода (А. Н. Колмогоров), что и приводит к явлениям интерференции на уровне содержания, реализующейся (или могущей реализоваться) на любом уровне: так, интересные данные, касающиеся словаря (вокабулярия) реципиентов и степени понимания ими отдельных лексических единиц, можно найти в работах Т. М. Дридзе. См. также: Сорокин Ю. А. Смысловое восприятие текста и библиопсихология (на материале восприятия текста научно-популярной литературы). Дис. на соиск. учен. степени канд. филол. наук. М., 1973.

См. также работу Ю. М. Лотмана, построенную на допущении несовпадения авторского и читательского кодов (Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1970).

В этой связи показательно также обсуждение проблемы искажения сообщений в книге А. Моля «Социодииамика культуры» (М., 1973).

Очевидно, содержание текста есть сложная и динамическая совокупность авторских и читательских представлений и смыслов, составляющих значение текста. Это значение может быть выявлено (реконструировано) в результате процедур, предполагающих сопоставление авторских и читательских представлений и смыслов.

К стр. 61. Потебня, Александр Афанасьевич (1835-1891) — филолог. Рассматривал язык в духе идей В. Гумбольдта и Г. Штейнталя (психологическое направление в русском языкознании).

Разрабатывал теорию поэзии, исходя из аналогии между поэтическим произведением и словом (слово с осознаваемой внутренней формой — этимологическое значение слова — является поэтическим произведением). По мысли А. А. Потебни, слово и поэтическое произведение (и вообще поэзия) есть форма аккумуляции человеческого опыта, «есть один из главных рычагов в усложнении человеческой мысли и в увеличении быстроты ее движения» (Потебня А. А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1894, с. 97). «Человек, располагающий сознательно значительным количеством поэтических образов, располагающий имя так, что они свободно приходят ему на мысль, тем самым будет иметь в своем распоряжении огромные мысленные массы» (Потебня А. А. Указ, соч., с. 97).

Слово и поэтическое произведение, по мысли А. А. Потебни, не передают мысль говорящего, но являются лишь своего рода пусковыми механизмами, стимулирующими процесс интраперсонального мышления (в той или иной его форме).

A. А. Потебня занимался также диалектологией восточных славянских языков.

До сих пор не утратили своего значения грамматические штудии А. А. Потебни.

См. такие его работы: Из записок по русской грамматике. Ч. 1. Воронеж, 1874; Ч. 2. Харьков, 1874; Изд. 2-е. Ч. 1-3. Харьков, 1888-1899; Из записок по теории словесности. Харьков, 1905; Мысль и язык. Харьков, 1913.

О нем см.: Булаховский Л. А. Александр Афанасьевич Потебня (к 60-летию — со дня смерти). Киев. 1952; Хрестоматия по истории языкознания 19-20 веков. Сост. В. А. Звегинцев. М., 1956; Березин Ф. М. К вопросу о философских основах лингвистической теории А. А. Потебня. — «Теория и история языкознания. Методологические проблемы истории языкознания». Реферативный сб., 1974, вып. 2.

К стр. 61. Гумбольдт, Вильгельм (Humboldt, Wilhelm) (1767-1835) — философ, языковед и государственный деятель. Один из основоположников сравнительно-исторического изучения языков («основоположник «всеобщего языкознания») (В. Томсен). Рассматривал язык как творческий процесс, реализующийся в индивидуальных речевых актах (Возможно и другое понимание языка как творческого процесса: «Гумбольдтовские понятия «энергия» — «эргон» и сосюровские понятия «речь» — «язык» находятся на разной плоскости: энергия — это сам язык как активная форма, а не индивидуальная речь-(как это обычно предполагается в научной литературе)». См.: Рамишвили Г. В. Некоторые вопросы лингвистической теории В. Гумбольдта. Автореф. канд. дис. Тбилиси, 1960, с. 15).

B. Гумбольдт полагал, что между языком и духом народа существует неразрывная связь. Реализацию духа народа в языке он называл внутренней формой языка.

О В. Гумбольдте см.: Гайм Р. Вильгельм фон Гумбольдт. Описание его жизни и характеристика. М., 1898; Потебня А. Мысль и язык. Харьков, 1913; Томсен В. История языковедения до конца 19 века. М., 1938; Хрестоматия по истории языкознания 19-20 веков. Сост. В. А. Звегинцев. М., 1956.

К Стp. 61. Утверждение Н. А. Рубакина о том, что «между ним (писателем, оратором. — Ю. С.) и читателем и слушателем — пропасть» несколько категорично, но показательно в том смысле, что Н. А. Рубакин, опираясь на свой опыт изучения читателей (с 1886 по 1938 г.; см. Рубакин Н. А. Сокращенный план общеобразовательной библиотеки для рабочих, способствующий выработке социального и национального сознания с наибольшей экономией времени, сил и материальных средств. ГБЛ, ф. 358, 48, 16), понимал всю сложность изучения читателя и вообще «книжного дела».

Эта сложность обусловлена многофакторностью процесса циркулирования информации в социуме, спецификой потребления вербальных (в данном случае) продуктов, обусловленной, в свою очередь, социально-демографическими, языковыми и психологическими характеристиками тех или иных реципиентов.

О некоторых результатах изучения циркулирования информации, о факторах, обусловливающих ее восприятие, понимание и оценку см., например: Вахеметса А. Л., Плотников С. Н. Человек и искусство (проблемы конкретно-социологических исследований искусства). М., 1968; Вопросы теории и практики массовых средств пропаганды. М. 1969, вып. 2.; 1970, вып. 3.; 1971, вып. 4; Дридзе Т. М. Некоторые семиотические аспекты психосоциологии языка. Влияние семиотического уровня аудитории и информированности текстовых материалов на информированность населения (в рамках изучения прессы). Автореф. канд. дис. М., 1969; Она же. Опыт экспериментального подхода к проблеме информативности публицистического текста. — «Психологические и психолингвистические проблемы владения и овладения языком». М., 1969; Она же. Язык информации и язык реципиента как факторы информативности (опыт использования психолингвистических методик в социологическом исследовании). Речевое воздействие. Проблемы прикладной психолингвистики. М., 1972; Журналист, пресса, читатель. Ленингр. гос. ун-т, 1969; Книга и чтение в жизни небольших городов. По материалам исследования чтения и читательских интересов. М., 1973; Проблемы научного коммунизма. М., 1968, вып. 2; Проблемы социологии печати. История. Методология. Методика. Новосибирск, 1969, вып. 1.; Проблемы социологии печати. Методика и техника. Конкретные исследования. Практические результаты. Новосибирск, 1970, вып. 2; Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974; Философско-психологические проблемы коммуникации. Фрунзе, 1971.

К стр. 61. Н. А. Рубакин имеет в виду работу В. Гумбольдта «О различии организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеческого рода». Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует В. Гумбольдта по работе А. А. Потебни «Мысль и язык». Ср.: «Размен речи и понимания не есть передача данного содержания (с рук на руки): в понимающем, как и в говорящем, это содержание должно развиться из собственной внутренней силы; все, что получает первый, состоит только в гармоническом настраивающем его возбуждении (со стороны говорящего)» (Потебня А. Мысль и язык. Харьков, 191З, с. 26). Курсив в цитате принадлежит Н. А. Рубакину. Не совсем точно приводится Н. А. Рубакиным и вторая цитата из В. Гумбольдта (по работе А. А. Потебни). Ср.: «Так как во всяком объективном восприятии есть примесь субъективного, то отдельную человеческую личность, даже независимо от языка, можно считать особою точкою зрения на мир» (Потебня А. Указ, соч., с. 27).

В третьей, также не совсем точно приводимой цитате, содержится вставка, принадлежащая Н. А. Рубакину. Ср. у А. А. Потебни: «Никто не понимает слова именно так, как другой... Всякое понимание есть вместе «непонимание, всякое согласие в мыслях вместе разногласие» (Потебня А. Указ, соч., с. 29). Это подтверждается и переводом данной работы В. Гумбольдта, сделанным П. Билярским. Ср.: «А здесь, в живой речи, никто не принимает слов совершенно в одном и том же смысле, и мелкие оттенки значений переливаются по всему пространству языка, как круги на воде три падении камня. Поэтому взаимное разумение между разговаривающими в то же время есть и недоразумение, и согласие в мыслях и чувствах в то же время и разногласие» (О различии организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеческого рода. Посмертное сочинение Вильгельма фон Гумбольдта. Введение во всеобщее языкознание. Пер. П. Билярского. Спб., 1859, с. 62).

Ср. также два других отрывка, приводимых Н. А. Рубакиным, с переводом П. Билярского: «Так как ко всякому нашему воззрению неизбежно примешивается субъективность, то каждую человеческую индивидуальность, независимо от языка, можно принимать за особенную точку миросозерцания» (Указ, соч., с. 56).

«Самый обыкновенный разговор нельзя представлять только передачею материала. Слушающим, как и говорящим, материал этот развивается собственною внутреннею силой, и слушающий получает от говорящего только намек, который приводит обоих в одинаковое настроение» (Указ, соч., с. 52).

К стр. 62-63. Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует А. А. Потебню и не сохраняет выделенных автором слов. Ср.: «Существует общераспространенное мнение, что слово нужно для того, чтобы выразить мысль и передать ее другому. Но разве мысль передается другому? Каким образом мысль может быть передана другому? Мысль есть нечто, совершающееся внутри мыслящего человека. Как же передать то, что совершается внутри человека, другому? Разве можно это взять, выложить из своей головы и переложить в голову другого?» (Потебня А. А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1894, с. 126).

Следующая цитата из А. А. Потебни также приведена неточно. Ср.: «Человеческая личность есть нечто замкнутое, недоступное для другого. Каким же образом то, что происходит в одной личности, может быть передано другому и точно ли это передается другому? На это дает ответ человек, который положил основание языкознанию в нашем веке. Это — брат известного Александра Гумбольдта, филолог Вильгельм Гумбольдт» (Указ, соч., с. 127).

Мелкие неточности наблюдаются и в следующей цитате из А. А. Потебни. Ор.: «Возьмем, например, слово стол. Значение этого слова для меня есть совокупность всех признаков стола; эти признали состоят из совокупности тех впечатлений, которые я получил от столов, виденных мною, стало быть, из впечатлений моего зрения и осязания. Строение моих глаз, хотя и сходно с строением глаз других, все-таки так различно, что впечатления моего зрения не будут равны другим. Мои впечатления вполне индивидуальны, принадлежат мне одному. Но значение слова состоит не только из впечатлений наших чувств, но и из воспоминаний наших. Воспоминания наши будут различны, смотря по тому, какие будут наши прежние впечатления. Я, напр., видел столы а, b, с, а вы — d,.f, e; в воспоминаниях наших будет известный порядок; я видел сначала красные, потом белые, или наоборот; суммарные впечатления будут различны. Почему это так, на это ответить трудно; но убедиться, что это так, лучше всего на опыте. Напр., не все равно, увидеть тот же самый предмет утром, а потом вечером, потому что его видишь при различном настроении, следовательно, и комбинации этих впечатлений получаются различные. Если сумма наших мыслей связана со словом, то в результате получится, что содержание слова у меня и у другого совершенно различно. Если я говорю стол и если вы меня понимаете настолько, что сами будете думать о столе, то результат у меня и у вас будет совершенно различен, потому что сумма впечатлений в моей мысли и по качеству и по количеству различна от ваших» (Указ, соч., с. 127-128).

Следующая цитата также приведена не совсем точно (курсив принадлежит Н. А. Рубакину). Ср.: «Если оно (слово. — Ю. С.), как нам кажется, служит средством для сообщения мысли, то единственно потому, что оно в слушающем производит процесс создания мысли, аналогичный тому, который происходил прежде в говорящем. Другими словами, нас понимают только потому, что слушающие сами, из своего мыслительного материала, способны проделать нечто подобное тому, что проделали мы, говоря. Говорить значит не передавать свою мысль другому, а только возбуждать в другом его собственные мысли. Таким образом понимание, в смысле передачи мысли, невозможно. Сказанное о слове вполне применяется к поэтическим произведениям. Разница здесь между словом и поэтическим произведением только в большей, сложности последнего» (Указ, соч., с. 131-132).

Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует А. А. Потебню, и к тому же цитата вырвана из соответствующего контекста. Ср.: «...Всякое поэтическое произведение есть не исключительно, но главным образом акт познания, притом акт, предшествующий познанию прозаическому, научному. Отдельные моменты этого акта следующие: во-первых, мы должны иметь известный запас знаний, которым мы объясняем. Этот запас мы назвали А. Во-вторых, мы имеем перед собою познаваемое, то, что составляет в данном случае вопрос. Это — х. В-третьих, мы сравниваем этот л; с Л и находим, что между ними есть нечто сходное, общее, которое обозначили через а, на том основании, что оно берется из прежде познанного (А)» (Указ, соч., с. 135).

«При создании поэтического произведения в то самое мгновение, когда х объясняется посредством А, возникает и а. При понимании же слушателю или читателю дан прежде всего знак, т. е. а; но мы опять этот знак должны объяснить запасом нашей прежней мысли, т. е. А. Для нас а должно послужить указанием на наше познаваемое, т. е. на х. Из этой аналогичности акта творчества и акта познания вытекает то, что мы можем понимать поэтическое произведение настолько, насколько мы участвуем в его создании» (Указ, соч., с. 136).

Следующая цитата, приводимая Н. А. Рубакиным, имеет у А. А. Потебни следующий вид: «Это — парадоксально, но для того, чтобы свести этот парадокс к истинной мере, чтобы превратить его в выражение действительного явления, нужно вспомнить то, что было сказано прежде об условиях понимания: что понимание состоит не в перенесении содержания из одной головы в другую, а только в том, что в силу сходного строения человеческой мысли, какой-нибудь знак, слово, изображение, музыкальный звук, служат средством преобразования другого самостоятельного содержания, находящегося в мысли понимающего» (Указ, соч., с. 136-137; курсив в цитате принадлежит Н. А. Рубакину).

Следующие три цитаты не совсем точно приведены Н. А. Рубакиным. Ср.: «Du gleichst dem Geist, den du bergreifst» говорит Мефистофель Фаусту, то есть, если ты способен понимать другого, ты до некоторой степени ему равен. Если слово, звук будит в тебе мысль, то, стало быть, эта мысль в тебе находилась в другом виде, неорганизованная, некристаллизованная, но никто тебе ее не дал» (Указ, соч., с. 137) (курсив в цитате Н. А. Рубакина). Продолжением этой цитаты служит вторая, неточно приводимая Н. А. Рубакиным, цитата: «Из этого положения вытекает и другое, имеющее большую важность в истории поэзии и вообще в истории литературы: что личность поэта, те процессы, которые совершаются в его душе, насколько они могут быть нам известны, для нас представляют высокий интерес, потому что они суть, в сущности, процессы нашей души, души тех, которые понимают и пользуются поэтическим произведением. Личность поэта исключительна лишь потому, что в ней в большей сосредоточенности находятся те элементы, которые находятся и в понимающем его произведения» (Указ, соч., с. 137).

Третья, неточно приводимая Н. А. Рубакиным цитата, имеет у А. А. Потебни следующий вид: «Объективирование мысли в славе, — когда человек как бы смотрит на свою мысль, ставшую как бы внешним предметом, есть выражение переносное. На самом деле этого, конечно, не произошло. Это можно сравнить с следами ног, отпечатавшихся на песке; за ними можно следить, но это не значит, чтобы в них заключалась сама нога; в слове не заключается сама мысль, но отпечаток мысли» (Указ, соч., с. 133-134).

К стр. 63-64. Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует А. А. Потебню. Ср.: «Что касается до самого субъективного содержания мысли говорящего и мысли понимающего, то эти содержания до такой степени различны, что хотя это различие обыкновенно замечается только при явных недоразумениях (напр., в сказке о набитом дураке, где дурак придает общий смысл советам матери, которые годятся только для частных случаев), но легко может быть осознано и при так называемом полном понимании» (Потебня А. А. Мысль и язык. Изд. 3-е. Харьков, 1913, с. 109). В следующей цитате, приводимой Н. А. Рубакиным, также имеются неточности. Ср.: «Говоря словами Гумбольдта, »никто не думает при известном слове именно того, что другой», и это будет понятно, если сообразим, что даже тогда, когда непонимание, по-видимому, невозможно, когда, напр., оба собеседника видят перед собою предмет, о котором речь, что даже тогда каждый в буквальном смысле смотрит на предмет с своей точки зрения, и видит его своими глазами. Полученное этим путем различие в чувственных образах предмета, зависящее от внешних условий (различия точек зрения и устройства организма), увеличивается в сильнейшей степени от того, что новый образ в каждой душе застает другое сочетание прежних восприятий, другие чувства, и в каждой образует другие комбинации» (Указ, соч., с. 109-110).

Следующая цитата из А. А. Потебни выступает у Н. А. Рубакина в несколько трансформированном виде. Ср.: «Правда, что содержание, воспринимаемое посредством слова, есть только мнимоизвестная величина, что думать при слове именно то, что другой, значило бы перестать быть собою и быть этим другим, что поэтому понимание другого, в том смысле, в каком обыкновенно берется это слово, есть такая же иллюзия, как та, будто мы видим, осязаем и проч. самые предметы, а не свои впечатления; но нужно прибавить, это величественная иллюзия, на которой строится вся наша внутренняя жизнь» (Указ, соч., с. 110-111).

К стр. 67. Тэн, Ипполит Адольф (Taine, Hippolyte Adolph) (1828-1893) — теоретик литературы и искусства, историк и публицист.

Согласно И. Тэну, создание того или иного произведения искусства и восприятие его обусловлены тремя факторами: расой, средой и моментом. Раса, среда и момент являются основными конструктивными понятиями научной критики, хотя И. Тэн не исключает наряду с научной точкой зрения на то или инoe произведение искусства точку зрения эстетическую и/или моральную. По мысли И. Тэна, эти три понятая дают возможность выявить взаимосвязь между национальным характером и произведением искусства.

См. следующие работы И. Тэна: Развитие политической и гражданской свободы в Англии в связи с развитием литературы (Histoire de la Litterature Anglaise). Ч. 1-2. Спб., 1871; Новейшая английская литература в современных ее представителях. Спб., 1876; Чтения об искусстве. Изд. 3-е. Спб., 1889; О методе критики и об истории литературы. Спб., 1846; Философия искусства. М., 1933. Третий основной закон библиопсихологии (закон И. Тэна), сформулированный Н. А. Рубакиным, нуждается в коррективах, обусловленных сложностью проблем, рассматриваемых И. Тэном и Н. А. Рубакиным.

Еще Э. Геннекен оспаривал точку зрения И. Тэна относительно наличия прямой связи между расой и литературой: «...она (литература. — Ю. С.) является но литературой данной расы, а литературой, характерной лишь по языку; в ней принимают участие люди разных областей и разных обществ, между которыми общего есть только то, что в них употребляется общий язык...» (Геинекен Э. Опыт построения научной критики (эстопсихология). Спб., 1892, с 56; подробнее о возражениях Э. Геннекена см. с. 49-70).

Э. Геннекен полагал преувеличенной роль влияния среды на индивида (совокупность индивидов) в работах И. Тэна (см. с. 51-59 сочинения Э. Геннекена). Между тем влияние окружающей среды на формирование расовых признаков представляется в настоящий момент несомненным. См.: Семенов С. А. О сложении защитного аппарата глаз монгольского расового типа. «Советская этнография», 1951, № 4, с. 169. Ср. в связи с этим данные В. П. Волкова-Дубровина и Я. Я. Рогинского: «Географическое распределение высотно-поперечного указателя в Старом Свете не беспорядочно: расы, которые возникли и обитают главным образом в зоне тропиков, имеют в среднем весьма большой высотно-поперечный указатель; расы других поясов очень разнообразны по этому указателю, но подавляющее большинство краниологических серий за пределами тропиков не достигают больших величин. Приведенные факты указывают на адаптивное значение большого высотно-поперечного указателя в тропиках» (Волков-Дубровин В. П., Рогинский Я — Я. Гипсистиноцефалия как приспособительный признак в тропической зоне. — «Вопросы антропологии», 1960, вып. 1, с. 54). См. по этому поводу также: Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М., 1973.

Учитывая тот факт, что «...расы человека стали рассматриваться сторонниками популяционной концепции расы как чрезвычайно подвижные и текучие генетические системы с очень неопределенными территориальными границами, как системы, с трудом поддающиеся также фиксации их во времени» (Алексеев В. П. Факторы расообразования, методы расового анализа, принципы расовых классификаций. — «Советская этнография», 1964, № 4, с. 162), представляется продуктивным рассмотрение взаимодействия среды обитания (ландшафта, биологической ниши) и некоторой совокупности индивидов (особей) как взаимодействия среды обитания и этноса, понимая под последним «...устойчивый коллектив разнообразных особей с оригинальным стереотипом поведения, противопоставляющий себя всем прочим коллективам и ощущаемый ими как чуждый по существу, а не по формальным признакам» (Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера земли. Автореф. докт. дис., Л., 1973, с. 6).

«В подавляющем большинстве случаев группа этносов образует суперэтническую систему, называемую в исторической науке: «культура» (Гумилев Л. Н. Указ, соч., с. 6-7), а «смена «культур» означает смену участвующих в их образовании этносов» (Гумилев Л. Н. Указ, соч., с. 7).

Но если это так, то понятие «момента» оказывается — наиболее значимым элементом закона И. Тэна, и сама проблематика третьего основного закона библиопсихологии может рассматриваться как сугубо культурологическая. Иными словами, в пределах закона И. Тэна рассматриваются процессы появления, диффузии, ассимиляции (или вытеснения) и смены культурен, циркулирующих в некоторой лингвокультурной общности. Процесс сопоставления культурам, принадлежащих двум различным лингвокультурным общностям, можно рассматривать как сопоставление «моментов» существования некоторых локальных культур. Наряду с этим интеркультурным сопоставлением возможно и интракультурное сопоставление «дрейфа культуры».

См. в связи с этим: Маркарян Э. С. Очерки теории культуры. Ереван, 1969; Вопросы (Системного исследования общества. М., 1972; О генезисе человеческой деятельности и культуры. Ереван, 1973. См. также: Чебоксаров Н. Н., Чебоксарова И. А. Народы, расы, культуры. М., 1971.

К стр. 68. О жестах и мимике, т. е. о паралингвистических или, точнее, кинесических явлениях см.: «Жест в разговорной речи». Русская разговорная речь. М., 1973; Колшанский Г. В. Паралингвистика. М., 1974; Смирнова Н. И. Невербальные аспекты коммуникации. Автореф. канд. дис. М., 1973; Сухаревский Л. М. Клиника мимических расстройств. М., 1966.

Понятие «звукового жеста» заимствовано, очевидно, Н. А. Рубакиным у Е. Д. Поливанова: «Слово «жест» употреблено а этом выражении условию — имеются в виду не жесты, а элементы устной речи (слова или части слов), роль которых в языке походит на роль жеста» (Поливанов Е. Д. По поводу «звуковых жестов» японского языка. Поэтика. Сборники по теории поэтического языка. Вып. 1, Пг., 1919, с. 27).

Интонацию как «звуковой жест», очевидно, можно о данном случае понимать «...как автономное или, точнее, относительно автономное средство, служащее для выражения части содержания высказывания независимо от синтаксического строя последнего» (Цеплитис Л. К. Анализ речевой интонации. Рига, 1974, с. 25). Иными словами, «звуковые жесты» в понимании Н. А. Рубакина — это, скорее всего, интеллектуальные, волюнтативные, эмотивные и изобразительные интонемы (их визуально принятые смысловые реализации). См. в связи с этим: Цеплитис Л. К. Указ, соч., с. 166-202.

К стр. 69. Геринг, Эвальд (Hering, Ewald) (1834-1918) — ученый-естественник широкого профиля (медик по образованию).

Э. Геринг опубликовал большое число работ, из которых в данном контексте представляет интерес его работа по общей физиологии нервной и мышечной системы, а также по физиологии чувств и по «психофизике».

Н. А. Рубакин, очевидно, имеет в виду работу Э. Геринга «О памяти как общей функции организованной материи» (Вена, 1870, второе издание в 1876 г.) (Über das Gedä chtnis als eine allgemeine Funktion der organisierten Materie, Wien, 1870, 2 Aufl., 1876).

К стр. 69. Вейсман, Август (Weismann, August) (1834-1914)-естествоиспытатель (зоолог), теоретик естествознания.

А. Вейсман полагал, что зародышевая (наследственная) плазма («идиоплазма») половых клеток является носителем наследственных признаков индивида. Именно она предопределяет развитие органов и тканей «сомы» (тела). Признаки, приобретенные в процессе индивидуального развития, не оказывают влияния на «сому», т. е. эти признаки по наследству не передаются.

Вариабельность организма обусловлена процессом «амфимиксиса» (процессом сочетания тех или иных материнских и отцовских признаков). Единицами наследственности, по А. Вейсману, являются биофоры, детерминанты, иды, иданты.

Идеи А. Вейсмана во многом предвосхитили современные представления о механизмах наследственности.

См. следующие работы А. Вейсмана: Всемогущество естественного отбора. Спб., 1894; О жизни и смерти. Новые идеи в биологии. Сб. 3. Спб., 1914; Лекции по эволюционной теории. Сер. 1. Пг., 1918.

См. в связи с этим также: Дубинин Н. П. Молекулярная генетика и действие излучений на наследственность. М., 1967; Генетика и будущее человечества. Л., 1971; Философия диалектического материализма и проблемы генетики.— «Вопросы философии», 1973, № 4: Заварзин А. (младший). Синтез ДНК и кинетика клеточных популяций в онтогенезе млекопитающих. Л., 1967;

Оленов Ю. М. Клеточная наследственность и канцерогенез как проблемы эволюционной генетики. Л., 1967; Сержантов В. Ф. Философские проблемы биологии человека. Л., 1974.

К стр. 68-71. Идея «наследственной мнемы» верна лишь постольку, поскольку речь идет о наследственном предрасположении к успешной деятельности определенного типа (проблема генетического компонента способностей) или об индивидуальных особенностях, прежде всего патологического характера. Большая же часть положений, высказанных здесь Рубакиным, неверна: так, недопустимо упрощено соотношение физиологического (рефлексы, инстинкты и т. п.) и психического; отождествляется наследование «качеств» у животных и человека; совершенно неверны мысли о господствующей роли «наследственной мнемы» в социальной жизни; о наследовании национальных особенностей, о наследственной природе эмоций и пр. О соотношении генетического и социального см.: Дубинин Н. П. Социальное и биологическое в современной проблеме человека. — «Вопросы философии», 1972, № 10, 11.

К стр. 70. Имеются в виду указанные выше работы Р. Семена (см. комментарий к с. 72).

К стр. 72. Проблема социальности языка поставлена здесь Рубакиным довольно точно. Это прежде всего проблема социального происхождения языковых знаков, это, далее, проблема социальных функций языка («цель, относимая к другим членам того же коллектива»), наконец, это проблема социальности самого процесса речевого общения.

См. об этом: Будагов Р. А. История слов в истории общества. М., 1971, с. 63; Леонтьев А. А. Психология общения. Тарту, изд. Тартуского гос. ун-та, 1974, с. 15 и др.

К стр. 74. См. о «психической заразе»: Куликов В. Н. Социально-психологический аспект суггестии. Док. дис. Л., 1974; Прангишвили А. С. Исследования по психологии установки. Тбилиси, «Мецниереба», 1967.

стр. 74. Бехтерев, Владимир Михайлович (1857-1927) — невропатолог, психиатр, психолог, физиолог и морфолог.

См. следующие работы Бехтерева: Основы учения о функциях мозга. Спб., 1903-1907; Объективная психология. Спб., 1907-1910; Мозг и деятельность. М. — Л., 1928. Избранные произведения. М., 1954. О нем ом.: Осипов В. П. Бехтерев. М., 1947.

К стр. 74. Здесь Н. А. Рубакин сделал ошибку в годе издания книги. Правильные выходные данные: Бехтерев В. М. Коллективная рефлексология. Пг., «Колос», 1921.

К стр. 74-75. О соотношении паники (индивидуальной и массовой), страха и ужаса, о внушении и его механизмах см., в частности: Прангишвили А. С. Исследования по психологии установки. Тбилиси, 1967 (гл. «Социальная психология паники в свете понятия установки», с. 206-278; здесь же сопоставляются точки зрения на анализируемые автором феномены).

К стр. 79-80. Н. А. Рубакин приводит не совсем точную цитату из сочинения И. Тэна см. «Развитие политической и гражданской свободы...»: «Под словом раса мы разумеем то врожденное наследственное предрасположение, которое человек вносит за собой в мир я которое обыкновенно сопровождается явственными отклонениями, смотря по темпераменту и организму. Оно меняется для каждого. Разновидности естественно бывают и между людьми, как бывают между быками и лошадьми. Есть разновидности энергические и умные, есть тихие и ограниченные: одни способны на (высшее понимание и творчество, другие осуждены довольствоваться начальными идеями и открытиями; некоторые приспособлены к какому-нибудь известному делу и богаче наделены известного рода инстинктами, совершенно так, как породы собак, из которых одни обладают способностью быстро бегать, другие бороться со зверем, третьи охотиться, четвертые, наконец, охранять дома и стада. Тут очевидно есть сила, обозначенная до такой степени ярко, что несмотря на значительные отклонения, сообщаемые двумя другими двигателями, она все-таки остается преобладающей и какая-нибудь раса, как напр. древний арийский народ, рассеянный от Ганга до Гебридов, поселившейся во всех климатах, стоящий на всех ступенях цивилизации, преобразованный тридцатьювековою революцией (эволюцией? — Ю. С.), все-таки обнаруживает в своих языках, религиях, литературах и философиях кровное и духовное родство, связывающее и до сих пор его отрасли» (Тэн Г. О. Развитие политической и гражданской свободы в Англии в связи с развитием литературы (Histoire de la Litterature Anglaise). Пер. под ред. А. Рябинина, М. Головина. Ч. 1. Спб., 1871, с. 14-16). После этого отрывка — большой пропуск, не показанный и не оговоренный Н. А. Рубакиным, за которым следует продолжение цитаты, начинающейся словами «причина понятна...».

Вторая часть цитаты также приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср.: «Причина понятна: всякое животное, с момента своего существования, должно приноравливаться к среде; с изменением воздуха, пищи, температуры — оно иначе дышит, иначе питается, подвергается иным впечатлениям. Различный климат и различное положение вызывают в нем и потребности различные, а следовательно и различную систему действий, различную систему привычек, наконец, различную систему способностей и инстинктов. Человек, принужденный приноравливаться к обстоятельствам, приобретает соответственный им темперамент, и характер этот, так же как и темперамент, вкореняется тем прочнее, чем глубже действовали внешние впечатления, в силу беспрестанного повторения, и чем более веков передавались они его потомству» (Тэн Г. О. Развитие политической и гражданской свободы... с. 15-16).

К стр. 80. Н. А. Рубакин приводит не совсем точную цитату из сочинения И. Тэна. Ср.: «На первобытный и постоянный оклад ума ложатся случайные и второстепенные обстоятельства, а физические или социальные условия изменяют или дополняют природный характер» (Тэн Г. О. Указ, соч., с. 16).

Вторая часть цитаты (начиная со слов «среда действует...» и до конца) принадлежит, очевидно, Н. А. Рубакину и является кратким пересказом содержания понятия среда, разбираемого И. Тэном на с. 16-18 своего сочинения.

К стр. 80-81. «Эта схема, — писал Н. А. Рубакин, — представляет из себя и план каталога и схему общего образования, т. е. систематический круг тех знаний, без знакомства с которыми ни один человек не может и не должен считать себя образованным». (Рубакин Н. А. Среди книг. Опыт обзора русских книжных богатств чз связи с историей научно-философских и литературно-общественных идей. Изд. 2-е, доп. и перераб. Т. 1. М., 1911, с. 95). Упоминаемая Н. А. Рубакиным схема составляет содержание параграфа шестидесятого («Основной план общего образования и общеобразовательного каталога») указанной работы Н. А. Рубакина (с. 94-95). «Эта схема соответствует и самым основам контовской классификации наук, с ее позднейшими дополнениями последователей Конта» (Рубакин Н. А. Указ, соч., с. 95).

К. стр. 81. Н. А. Рубакин неточно цитирует сочинение И. Тэна. Ср.: «Кроме постоянного импульса и данной среды — есть еще приобретенная скорость. Когда действуют национальный характер и окружающие обстоятельства — то действуют не на чистую страницу, но на страницу, где уже обозначены отпечатки. Смотря по тому, в тот или другой момент берете вы страницу — отпечаток на ней будет различен, а довольно этого, чтобы общий результат был различен» (Тэн Г. О. Развитие политической и гражданской свободы... Ч. 1, с. 18).

К стр. 81-82. Весьма неточно Н. А. Рубакин приводит и вторую цитату из сочинения И. Тэна — см. «Развитие политической и гражданской свободы...»: «Возьмите, напр., два момента какой-нибудь литературы или искусства, — французскую трагедию при Корнеле и при Вольтере, греческий театр при Эсхиле и при Еврипиде, латинскую поэзию при Лукреции и при Клавдиане, итальянскую живопись при Винчи и при Гвидо. Конечно, в каждой из этих крайних точек, общая концепция не изменилась, — задача состоит в изображении кистью и пером юсе того же человеческого тела; форма стиха, постройка драмы, тип тела — все это осталось. Но в числе прочих различий, не последнюю роль играет уже то, что один из художников предшественник, а другой последователь; что у первого нет образца, между тем как у второго этот образец перед глазами, что первый видит предметы непосредетвенно, а второй видит их через посредство первого, что многие значительные отрасли искусства усовершенствовались, что простота и величие впечатлений уменьшились, что изящество и утонченность увеличились, — короче — что первое направление определило второе. С народом бывает то же, что с растением: одинаковое зерно, при одинаковой температуре и одинаковой почве, производит при различном уходе различные виды, почки, плоды, цветы, семена, — таким образом, что последующая разновидность имеет необходимым условием предшествующую и возникает из ее смерти. Если же вы возьмете теперь не столь короткий момент, как мы сейчас делали, но какое-нибудь широкое развитие, обнимающее одно или несколько столетий, напр. средние века или нашу последнюю классическую эпоху, то заключение будет то же. В каждой из таких эпох господствовала известная преобладающая концепция; люди в продолжение двухсот или пятисот лет стремились — к известному идеалу человека: в средних веках к идеалу рыцаря и монаха, в наш классический век — к идеалу царедворца и краснобая. Эта творческая и мировая идея захватывала всю сферу деятельности и мысли и, покрыв мир своими невольно-систематическими произведениями, ослабела, потом исчезла, а на ее место выступила новая идея, предназначенная на такое же безраздельное преобладание и на такое же многообразное творчество. Согласитесь, что вторая идея зависит частью от первой, и что первая, соединяя свое действие с проявлениями национального духа и окружающих обстоятельств, придаст возникающему порядку свое направление и свою форму. По этому закону образуются великие исторические потоки, т. е. продолжительные господства одной формы ума и одной преобладающей идеи, — как, напр., тот период самобытного творчества, который называется Возрождением, или тот период ораторских классификаций, который называется классическим веком, или тог ряд мистических синтезисов, который известен под именем александрийской и христианской эпохи, или, наконец, тог ряд мифологического процветания, который встречается при начале исторической жизни Германии, Индии и Греции. Здесь, как и везде, является только механическая задача: окончательный итог есть сумма данных, вполне определяемых величиною и направлением производящих сил» (Тэн Г. О. Указ, соч., с. 18-19).

К стр. 87. Бассель, Фридрих-Вильгельм (Bessel Friedrich-Wilhelm) (1784-1846)-астроном. Проблема личного уравнения имела для Ф.-В. Бесселя весьма важное значение в связи с объемом проводимых им исследовании. См., в частности, «Астрономические наблюдения в Кенигсбергской обсерватории», вып. 1-21 (Кенигсберг, 1815-1844) («Astronomische Beobachtungen auf der Sternwarte in Königsberg». Abt. 1-21. Königsberg, 1815-1844). Многие работы Бесселя в области математической теории астрономии имели выдающееся значение.

К стр. 88. В журнале «Русское богатство», на который ссылается Н. А. Рубакин, программа опубликована под заголовком «Опыт программы для исследования литературы для народа». См.: «Русское богатство». Ежемесячный литературный и научный журнал, 1889, май, июнь [№ 5-6], с. 286.

Цитата из «Опыта программы...» приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср.: «Итак, соглашаясь с тою мыслью, что отпечаток некоторой субъективности, несомненно, будет лежать на собранных сведениях, мы не считаем это обстоятельство настолько важным, чтобы на его основании вполне отрицать достоинство собранных сведений. Субъективность отчасти стушевывается количеством материала, а та часть, которая не стушевывается, имеет за себя известные данные, и мы должны принять это во внимание. Некоторому устранению такой субъективности поможет знание того, в каких отношениях к окружающим находится личность собирателя сведений. Вот почему необходимо ввести в программу для собирания сведений о литературе для народа ряд вопросов, ответы на которые послужат к характеристике самого собирателя сведений и его отношений к окружающим и обратно. Эти вопросы читатель и найдет в I главе нашей программы» («Русское богатство».., с. 290).

К стр. 90. Информационная заметка о докладе Н. А. Рубакина была помещена: «Русская школа. Общепедагогический журнал для школы и семьи, издаваемый под редакцией Я. Г. Гуревича», 1890, № 10. Заметка называется «В Петербургском комитете грамотности. Заседание 13-го ноября 1890 года», подписана она инициалами А. К. См.: «Русская школа...», с. 187-194.

Как известно, этот доклад был включен Н. А. Рубакиным в книгу «Этюды о русской читающей публике. Факты, цифры и наблюдения» (Спб., 1895).

К стр. 91. С описанием архива Н. А. Рубакина можно познакомиться по статье Л. М. Ивановой, А. Б. Сидоровой, М. В. Чарушевой «Архив Н. А. Рубакина» («Записки отдела рукописей», 1963, вып. 26, с. 63-152 ) К статье приложена библиография трудов Н. А. Рубакина (с. 152-206), Составители библиографии: В. Э. Фридман, Е. А. Тарасова, Е. Л. Лурье, А. Г. Машкаяцева.

К стр. 92. Цитата из «Опыта программы...» приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср.: «По нашему мнению, программа для собирания сведений должна удовлетворять следующим теоретического и практического свойства требованиям. Во-первых, сведения о том, что читает народ и как читает народ и какое впечатление производит на него книга, только тогда будут иметь научное значение и тогда только могут послужить материалом для тех или иных обобщений, когда мы будем знать условия жизни этнографические, экономические, юридические, исторические, и черты умственной и религиозной жизни в той местности, где собирались сведения» («Русское богатство». Ежемесячный литературный и научный журнал. 1889, май, июнь [№ 5-6], с. 292).

Следующая цитата также приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср.: «Итак, программа для собирания сведений по народной литературе должна иметь в виду и условия жизни населения данной местности и взаимные отношения между ними и собирателями сведший; должна иметь в виду и город, и деревню, фабрику, казарму и проч., школьников и взрослых. Такою постановкой вопроса достигается известная его широта и глубина» («Русское богатство», с. 292).

В тексте данной книги эти цитаты следуют одна за другой, тогда как в тексте «Опыта программы...» они разделены двумя абзацами.

К стр. 93. Библиографию трудов Н. А. Рубакина см.: «Записки отдела рукописей», 1963, вып. 26, с. 152-206.

К стр. 92-93. Цитата из «Этюдов о русской читающей публике...» приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно.. Ср.: «Вот несколько сообщений на «Опыт программы», писанных такими читателями из народа. Они присланы из двух сфер или областей: деревни и фабрики. Правда, эти две области имеют между собою кое-что и общее: среди фабричных немало крестьян-земледельцев, которые зимой — на фабрике, летом — в деревне; многие фабричные, если и остаются на фабрике круглый год, все-таки связи с деревней не прерывают: у них там семья и земля, там привязанности и интересы. Но, рядом с этими полукрестьянамя, полуфабричными, есть собственно фабричные, безземельные, кочевые, не имеющие ничего общего с деревней, и таковых, как известно, с каждым годом становится все больше и больше. У фабрики и у деревни — у каждой своя физиономия, свои привычки, своя, если так можно выразиться, амплитуда жизни: в деревне — от страды до страды; на фабрике — от получки до получки. У читателей из той и другой области есть немало своеобразных особенностей; читатели эти не совсем одинаковы и по вкусам, и по подготовке, и по потребностям» (Этюды о русской читающей публике. Факты, цифры и наблюдения. Спб., 1895, с. 158).

К стр. 93. hominis sapientis (лат.) — человека мыслящего.

К стр. 94-95. Затрагиваемый здесь вопрос о роли эмоций в процессе воздействия более сложен, чем он выглядит в изложении автора. Эмоции по существу отождествляются им со всем комплексом психологических факторов не непосредственно интеллектуальной природы (в частности с мотивами), определяющих предрасположение слушателя или читателя к усвоению информации. См. Якобсон П. М. Эмоциональный фактор в пропагандистском воздействии. — В кн.: Проблемы социальной психологии и пропаганда. М., 1971. В связи с этой проблематикой ом. также: Ньюком Т. Исследование согласия. — В кн.: Социология сегодня: проблемы и перспективы. М., 1965; Парыгин Б. Д. Основы социально-психологической теории. М., «Мысль», 1971 — и многие другие работы социальных психологов.

К стр. 99. Имеется в виду работа: Binet A. La suggestibilite. Paris,

К стр. 99. Бине, Альфред (Binet, Alfred) (1857-1911) — психолог. Ввел в практику психологии экспериментальные методы изучения высших психических функций (опросники, тесты, клинические беседы).

См., например, такие работы А. Бине: Психология умозаключения на основании экспериментальных исследований посредством гипнотизма. М., 1899; Внушаемость. Париж, 1900 (La suggestibilite. Paris, 1900); Экспериментальное изучение интеллекта. Париж, 1903 (L'etude experimental de 1'intelli-gence. Paris, 1903); Современные идеи о детях. М., 1910.

См. также: Ярошевский М. Г. История психологии. М., 1966.

К. стр. 102. Н. А. Рубакин приводит неточное название книги К. А. Тимирязева. См.: Тимирязев К. А. Жизнь растения. Десять общедоступных лекций. М., 1962.

К стр. 102. Фламмарион, Камилл (Flammarion, Camille) (1842-1925) — астроном, автор ряда популярных работ по астрономии. Наиболее известна его книга «Популярная астрономия» (М., 1908; франц. издание вышло в. 1879 г.). См. также его книгу «Прогулка по звездам» (Л. — М., 1924).

К стр. 103-104. Программы А. Ф. Лазурского и С. Л. Франка называются: 1) Программа исследования личности, или Программа № 1 (руководящая) (см.: Лазурский А. Ф. Классификация личностей. Изд. 2-е. Под ред. М. Я. Басова и В. Н. Мясищева. М. -Л., 1923, соотв. с. 5 и 313); 2) Программа исследования личности в ее отношениях к среде (см.: Лазурский А. Ф. Цит. соч., с. 5 и 331).

Первая программа составлена А. Ф. Лазурским, вторая — С. Л. Франком и А. Ф. Лазурским.

К стр. 104. Имеется в виду работа: J. Fontegne. L'orientation professio-nelle et la determination des aptitudes. Nevchatel et Paris, s. a.

Цитируемую программу М. А. Юровской найти не удалось. Фундаментальное более позднее исследование по индивидуальным различиям: Теплов Б. М. Проблемы индивидуальных различий. М., изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1961. См. также Гуревич К. М. Профессиональная пригодность и основные свойства нервной системы. М., «Наука», 1970.

К стр. 104. Очевидно, Н. А. Рубакин имеет в виду атлас Ф. Е. Рыбакова. См.: Рыбаков Ф. Е. Атлас для экспериментально-психологического исследования личности. М., 1910.

К стр. 111. Вундт, Вильгельм (Wundt, Wilhelm) (1832-1920) — физиолог, психолог, философ и языковед.

Считая философию эмпирической наукой, В. М. Вундт — полагал, что психология также может рассматриваться как философская наука в силу того, что познание имеет своей эмпирической основой некоторый психический процесс.

В. М. Вундт был основателем первой в мире психологической лаборатории (1879 г.), в которой проводились эксперименты, направленные на выявление и анализ элементов сознания (постулат психофизиологического параллелизма позволял отграничивать изучение элементов сознания от изучения того субстрата (тех нервных процессов), на основе которого (которых) развертывается процесс сознания.

Культурно-исторический метод, по мысли В. М. Вундта, дополняет экспериментальное изучение в силу того, что высшая психическая деятельность, опредмеченная в культуре, недоступна изучению экспериментальными методами.

В. М. Вундт полемизировал с младограмматиками, полагая явления языка сугубо психологичными.

См. следующие работы В. М. Вундта: Лекции о душе человека и животных. Спб., 1894; Основания физиологической психологии. Т. 1-2. М.. 1880-1881; Очерк психологии. М., 1897; Система философии. Спб., 1902; Введение в психологию. М., 1912; Миф и религия. Спб., 1913; Естествознание и психология. Спб., 1914; Проблемы психологии народов. Спб., 1898.

О В. М. Вундте см.: Гартман Э. Современная психология. М., 1902; Кюльпе О. Современная философия в Германии, характеристика ее главных направлений. М., 1903; Геффдинг Г. Современные философы. Спб., 1907; Зелинский Ф. В. Вундт и психология языка. — «Из жизни идей», Спб., 1911, т. 2; Кениг Э. Вундт, его философия и психология. Спб., 1920; Ярошевский М. Г. История психологии. М., 1966.

К стр. 112. Эти способы библиопсихологического изучения текста соотносятся с предметом сравнительно новой научной области — психолингвистики. См. о ней: Леонтьев А. А. Психолингвистика. Л., «Наука», 1967; Основы теории речевой деятельности М., «Наука», 1974. Суправербальный подход пока еще не получил в ней широкого распространения — целостный текст остается в основном объектом чисто лингвистического подхода. См.: Лингвистика текста. Материалы научной конференции. Вып. 1-2. М., 1974.

К стр. 114. Бэкон, Фрэнсис (Bacon, Francis) (1561-1626) — философ. Выступал против схоластики и дедуктивного метода в науке, противопоставляя дедукции индукцию как инструмент обработки данных опыта и эксперимента. По мнению Ф. Бэкона, только индукция позволяет переходить от фактов ко все более общим научным положениям.

Причинами заблуждений, по Ф. Бэкону, являются ложные идеи, которым люди поклоняются, (словно идолам («идолы рода, идолы пещеры, идолы; площади, идолы театра»).

Ф. Бэкон полагал, что не накопление знаний, а методы их приобретения должны составлять предмет педагогики как науки.

Несомненно влияние идей Ф. Бэкона (а также и Г. Спенсера) на Н. А. Рубакина.

См. следующие работы Ф. Бэкона: Собрание сочинений. Пер. П. Бибикова. Т. 1-2. Спб., 1874; О принципах и началах. М., 1937; Новый органон.. М., 1938; Новая Атлантида. Изд. 2-е. М., Г962.

О Ф. Бэконе см.: Фишер К. Реальная философия и ее век. Франциск Бэкон Веруламский. Изд. 2-е. Спб., 1870; Милонов К. К. Философия Франциска Бэкона. М., 1924; Субботник С. Френсис Бэкон, М., 1937; Мальвиль М. Н. Френсис Бэкон. М., 1961.

К стр. 114. Коменский, Ян Амос (Comenius; Komensky, Jan Amos) (1592--1670) -педагог, основоположник педагогики как науки.

По Я. А. Коменскому, ведущим принципом обучения является принцип природосообразности. Я. А. Коменский разработал принципы (сознательности, наглядности и т. д.) и правила (от частного к общему, от знакомого к незнакомому и т. д.) обучения, вошедшие в общенаучный я методический оборот.

Сторонник пансофии.

См. следующие работы Я. А. Каменского: Избранные сочинения. Ч. 1-3. Ревель, 1892-1897; Избранные педагогические сочинения. Изд. 2-е. Ч. 1-2. М., 1902-1911; Избранные педагогические сочинения. Т. 1-3. М., 1934-1941; Избранные педагогические сочинения. М., 1955.

О Я. А. Каменском см.: Альт Р. Прогрессивный характер педагогики Каменского. М., 1959; Краановский А. А. Ян Амос Комевский. М., 1953; Лордкипанидзе Д. О. Дидактика Яна Амоса Коменского. Изд. 2-е. М., 1949; Он же. Великий чешский педагог Ян Амос Коменский. М., 1957.

К стр. 114. Пример из китайского языка не совсем убедителен. Транслитерировать приводимые элементы следовало бы как «жэнь» и как «до»; интерпретировать «жэнь до» (правильнее (было (бы «жэнь хэнь до», где «жэнь»— человек, «хэнь» — очень, «до» — много, множество) как слово не позволяют те соображения, что образование существительных путем словосложения идет по двум моделям: А — атрибутивное соотношение между компонентами (именной подтип) и В — копулятивное, или парное, (соотношение между компонентами (именной подтип) (см.: Короткое Н. Н., Рождественский Ю. В., Сердюченко Г. П., Солнцев В. М. Китайский язык. М., 1961, с. 51). (В данном случае мы, очевидно, имеем дело с высказыванием, построенным по модели «существительное — предикатив»). Ср. также следующее высказывание А. А. Драгунова: «Сказать просто, вне соответствующего оформления или специального контекста, напр., ... чжоцзы да «стол велик» или шу хао «книга хорошая», в сущности невозможно. В лучшем случае это будут словосочетания, требующие какого-то продолжения или оформления, но только никак не целые, законченные предложения» (Драгунов А. А. Грамматическая система современного китайского разговорного языка. Ленингр. гос. ун-т, 1962, с. 179). (С некоторой натяжкой мы можем рассматривать как «целое, законченное предложение» только высказывание «жэнь хэнь до»).

В современном китайском языке русскому слову толпа соответствует китайское «и цюньжэнь», «жэньцюнь» (см. Большой китайско-русский словарь. Пекин, 1962, с. 1149), где «и»-один (единица), «жань»— человек, «цюнь» — «масса, толпа; сборище; скопище; стая; стадо, табун, косяк; компания; толпой, — кучей, массой; множество; во множестве; скопляться, скучиваться (см. Китайско-русский словарь. Под ред. И. М. Ошанина, М., 1952, с. 242-243, № 2515).

К стр. 115. «Trennbare Zeitwörter»— «отделимые глаголы» — устарелый термин, соответствующий в современной немецкой грамматике термину Verbzusatz; отделимый элемент именуется также отделимой глагольной приставкой или (точнее) приглагольным наречием. Суть дела Н. А. Рубакин понимает совершенно правильно, поскольку явление дистантности двух взаимосвязанных элементов составляет вообще характернейшую черту структуры немецкого глагола.

К стр. 116-117. На дело функциональная роль порядка слов в восприятии и понимании речи более сложна. См. в этой связи коллективную монографию: Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М., «Наука», 1976. Эти процессы более точно могут быть описаны как операции вероятностного прогнозирования на разных уровнях.

К стр. 130. Имеются в виду работы: Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика (Изд. 1-е. М., 1896; Изд. 6-е. М., 1909); Спенсер Г. Изучение социологии. Сочинения. Общ. ред. Н. А. Рубакина. Т. 7. Спб., 1889.

К примечанию Н. А. Рубакина на с. 130. Н. А. Рубакин не совсем точно приводит типы заблуждений по В. Минто. В формулировке В. Минто они таковы: «заблуждения от нетерпения, заблуждения под влиянием удовольствия, доставляемого деятельностью, заблуждения под влиянием чувства, заблуждения под влиянием привычки» (см.: Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. Пер. с англ. С. А. Котляревского. М., 1909, с. 26-36).

Ссылаясь на Г. Спенсера, Н. А. Рубакин говорит о заблуждениях, тогда как у Г. Спенсера говорится о трудностях: «Вследствие внутренней природы фактов, вследствие природы нашей собственной, как наблюдателя этих фактов, и вследствие особенного нашего отношения к наблюдаемым фактам, социология представляет гораздо больше трудностей, чем какая вы то ни было другая наука» (см.: Сочинения Герберта Спенсера. Полные переводы, проверенные по последним английским изданиям. Общая редакция Н. А. Рубакина. Изучение социологии. Воспитание умственное, нравственное и физическое. Спб., 1899, с. 41).

Ср. также названия глав в «Изучении социологии»: глава 4 — «Трудности социальной науки», глава 5 — «Объективные затруднения», глава 6 — «Субъективные затруднения, а. Интеллектуальные», глава 7 — «Субъективные затруднения, б. Со стороны чувства», глава 8 — «Затруднения от недостатков Боепитания» (Спенсер Г. Указ, соч., с. 41-114).

К стр. 132. in statu nascendi (лат.) — в состоянии возникновения. К стр. 133. Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует X. Ибсена. У Ибсена Доврский дед говорит:

«Конечно — и в этом, как в ряде важнейших дел,
Мы схожи. Но все-таки вечер есть вечер,
А утро есть утро, и сходству положен предел.
Послушай же, что я тебе отвечу:
Вовне, где сияет свод голубой,
Говорят у людей: «Человек, будь
самим собой!»
Внутри же, у троллей, средь горных пещер и штолен,
Услышишь ты: «Тролль, будь самим
собой — доволен!»

См.: Ибсен X. Избранные сочинения. М. — Л., 1951, с. 144. (Пер Гюнт. — Драматическая поэма в пяти действиях).

К стр. 133. Вся эта проблематика, включая и «психологию логики», сейчас интенсивно разрабатывается в рамках психолингвистики. См.: Миллер Дж. Психолингвисты. — В кн.: Теория речевой деятельности. М., «Наука», 1968.

К стр. 134. Сеше, Альбер (Sechehaye, Albert) (1870-1946) — видный французский лингвист, ученик Ф. де Соссюра.

О Женевской лимвгистической школе и, в частности, о Сеше см., например: Кузнецов В. Г. Вопросы теории языка в концепции Женевской лингвистической школы. Автореф. канд. дис. М., 1975.

К стр. 134. Изучение «общего впечатления» (о котором говорит Н. А. Рубакин), формирующегося у читателя (реципиента) при взаимодействии его с некоторым текстом, весьма сложный процесс. Изучение этого многофакторного процесса может вестись социологическими, социально-психологическими и психолингвистическими методами (как правило, в исследованиях используется — эксплицитно или имплицитно-некоторый набор приемов, которые могут квалифицироваться как принадлежащие всем трем дисциплинам).

Восприятие и понимание читателем (реципиентам) текста обусловлено не только социально-демографическими параметрами изучаемой аудитории, но и в не (меньшей степени принадлежностью тех или иных реципиентов к той или иной семиотической группе (группе, имеющей общий тезаурус и общие приемы построения и восприятия речевых действий; ср. семиотические группы с психологическими типами Н. А. Рубакина). В связи с этим особое значение получают методики, позволяющие компрессировать и декомпрессировать некоторый текст, ибо по уровню декомпрессии можно судить о степени понимания текста реципиентом. Аналогичное значение имеют содержательная интерпретация реципиентами некоторых (встретившихся в тексте понятий, а также поля ассоциативных возможностей реципиента. См. по этому поводу: Тункель В. Д. К вопросу об устной передаче речевого сообщения. Канд. дис. М., 1964; Дридзе Т. М. Некоторые семиотические аспекты психосоциологии языка. Влияние семиотического уровня аудитории и информативности текстовых материалов на информированность населения (в рамках изучения прессы). Автореф. канд. дис. М., 1969; Она же. Ассоциативный эксперимент в конкретном социологическом исследовании. — В кн.: Семантическая структура слов. М., 1971, с. 169-178; Она же. Язык (информации и язык реципиента как факторы информированности (опыт использования психолингвистических методик в социологическом исследовании). — В кн.: Речевое воздействие. Проблемы прикладной психолингвистики. М., 1972, с. 34-80).

Восприятие и понимание текста читателем ((реципиентом) аккумулируется, как правило, в форме некоторой оценки этого текста. Выяснение значимости этих оценок для реципиента, соотнесенность этих оценок с тем или иным текстом (например, с научным, научно-популярным, научно-фантастическим, художественным), содержательная интерпретация оценок реципиентами также могут служить одним из методов, позволяющих конкретизировать рубакинское понятие «общего содержания». См. по этому поводу: Сорокин Ю. А. Смысловое восприятие текста и библиопсихология (на материале восприятия текста научно-популярной литературы). Автореф. канд. дис. М., 1973.

Из работ, посвященных изучению читателя (реципиента) в социологическом плане см.: Проблемы социологии печати. Новосибирск, 1969, вып. 1; 1970, вып. 2.

Из социально-психологических исследований по теме «читатель — текст» см., например: «Книга и чтение в жизни небольших городов. По материалам исследования чтения и читательских интересов» (М., 1973).

К. стр. 134. К сожалению, психология восприятия литературы разработана крайне (недостаточно. Из наиболее доступных работ по этому вопросу можно указать: Никифорова О. И. Восприятие художественной литературы школьниками. М., Учпедгиз, 1959.

К стр. 139. Кетле, Ламбер Адольф Жак (Quetelet, Lambert Adolph Jacques) (1796-1874) — математик, астроном, метеоролог, социолог. Один из создателей научной статистики.

Кетле полагал, что естественнонаучные и социальные феномены как явления одного порядка должны изучаться статистически. Статистика, по мнению Кетле, имеет дело с отысканием средних величия, выясняя причины отклонений от средних.

Социальная физика должна представлять в количественном виде действие тех или иных явлений на человека, выявляя закономерности этого воздействия.

По мнению Кегле, вся масса наблюдаемых фактов социальной жизни человека есть свидетельство временной и пространственной вариабельности одного из свойств (признаков) некоего «среднего типа» (индивиды как реализация этого среднего типа), который подлежит изучению социальной физикой.

Кетле является также одним из создателей нравственной статистики. См. следующие его работы: Человек и развитие его способностей, или опыт социальной физики. Т. 1. Спб., 1865; Социальная система и законы, ею управляющие. Спб., 1866.

О нем см.: Райхееберг Н. М. А. Кетле. Его жизнь и научная деятельность. Спб., 1894.

К стр. 148. Гаусс, Карл Фридрих (Gauss, Karl Friedrich) (1777-1855) -математик, известный также своими фундаментальными работами в области астрономии, геодезии, физики.

О К. Ф. Гауссе см.: Клейн Ф. Лекции о развитии математики в 19 столетии. Ч. 1. М. — Л., 1937; Карл Фридрих Гаусс. Сб. статей. Под ред. И. М. Виноградова. М., 1956.

К стр. 151. Фрейд, Зигмунд (Freud, Siegmund) (1856-1939)-врач и психолог, создатель психоаналитической теории.

См. следующие работы 3. Фрейда: Леонардо да Винчи. М., 1012; Очерки по психопатологии сексуальности. М. — Пг., 1923; Тотем и табу. М. — Пг., 1923; Лекции по введению в психоанализ. М. — Пг., 1924; Я и Оно. Л., 1924; Остроумие и его отношение к бессознательному. М., 1925; По ту сторону принципа удовольствия. М., 1925; Психология масс и анализ человеческого «Я». М., 1925.

См. по этому поводу также: Волошиной В. Н. Фрейдизм. М. — Л., 1925; Бассин Ф. В. Проблема бессознательного (О неосознаваемых формах высшей нервной деятельности). М., 1968; Курцин И. Т. Критика фрейдизма в медицине и психологии. М. — Л., 1965; Уэллс Г. Павлов и Фрейд. М., 1959.

К стр. 154. Работы Дж. Селли переводились на русский язык неоднократно, и выяснить, какая имеется в виду, не удалось. Основные из них: Педагогическая психология. М., 1912; Основы общедоступной психологии и ее применение к воспитанию. Изд. 4-е. Спб., 1908.

К стр. 155. «Люди труда и вообще деятельные люди, — пишет Н. А. Рубакин, — не любят читать романов с описаниями созерцаний, размышлений, самоанализов. Люди этого типа... любят романы действий и целыми толпами бегут смотреть на борьбу чемпионов — борцов: им приятны кинестетические переживания, и они их ищут. Этим объясняется успех бульварных романов, где без всякого анализа описываются действия и действия».

Процесс потребления знаковой продукции оказывается несколько более сложным, чем это предполагал Н. А. Рубакин, и обусловленным целым комплексом социально-психологических и языковых причин.

См.: Альтов Г. Фантастика и читатели. — «Проблемы социологии печати. Методика и техника. Конкретные исследования. Практические результаты», Новосибирск, 1970, вып. 2; Хмара Г. И. Печать в системе массовых коммуникаций. — «Проблемы социологии печати. История. Методология. Методика», Новосибирск, 1969, вып. 1; Коган В. 3. Проблема осознания социальной информации (на материалах конкретно-социологического обследования аудитории газет «Правда», «Известия», «Труд»). Автореф. на соиск. учен, степени канд. наук. Томск, 1971; Вооглайд Ю. В. Опыт социологического и социально-психологического исследования структуры аудитории городской и районной газеты. Автореф. на во иск. учен, степени канд. наук. М., 1970; Маслова О. М. Методические проблемы изучения читательской аудитории в СССР (история, современное состояние, перспективы развития). Автореф. на соиск. учен, степени канд. наук. М., 1974; Книга и чтение в жизни небольших городов. М., 1973; Менделеев А. Г. Массовый еженедельник и его читатель (опыт конкретного социологического исследования). — «Вопросы теории и практики массовых средств пропаганды», М., 1969, вып. 2; Звягинцев А. В. Опыт изучения сельского читателя. — Там же; Верховский А. И. Редакционная почта и ее авторы (по материалам конкретного социологического исследования). — «Вопросы теории и практики массовых средств пропаганды», М., 197(1, вып. 4, Современность, человек, радио (материалы научно-теоретической конференции, состоявшейся в г. Таллине в феврале-марте 1968 г.). М., 1968; Фирсов Б. М. Ваше мнение о телевидении (предварительный отчет об исследовании аудитории Ленинградского телевидения). М., 1969; Вахеметса А. Л., Плотников С. Н. Человек и искусство (проблемы конкретно-социологических исследований искусства). М., 1968; Иосифян С. А. Из опыта социологического изучения кинозрителя. — В кн.: Художественное восприятие. Л., 1971; Кокорев И. Е. К вопросу о дифференциации киноаудитории. — «Вопросы теории и практики массовых средств пропаганды», 1971, вып. 4; Шляпентох В. Э. К вопросу об изучении эстетических вкусов читателей газеты. — «Проблемы социологии печати», Новосибирск, 1970, вып. 2; Цукерман В. С. Отношение к музыке различных групп населения (опыт социологического исследования).— В кн.: Художественное восприятие. Л., 1971; Дмитриевский В. Н. Некоторые вопросы методики изучения интересов и реакций театрального зрителя. — Там же.

К стр. 159. О современных способах звукозаписи и трансляции сообщений см., например: Нисбетт Алек. Студия радиовещания и звукозаписи. Методы использования студийного оборудования. М., 1971. В книге приведена обширная отечественная и зарубежная библиография по данным вопросам.

К стр. 169. О категориях Аристотеля см., например: Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. М., 1909, с. 140-149. Таблица категорий Аристотеля приведена в книге В. Минто на с. 144: «субстанция, количество, качество, отношение, место, время, положение, состояние (обладание), действие, страдание». Кантовскую таблицу категорий см.: Кант Иммануил. Критика чистого разума. Пер. Н. М. Соколова. Спб., 1897, с. 94.

К стр. 169. Ренувье, Шарль Бернар (Renouvier, Charles Bernard) (1815-1903)-видный французский философ, одна из основателей французского критицизма.

См. его наиболее известные работы, как «Наука морали» (La science de-la Morale. Paris, 1869) и «Персонализм» (Le Persennalisme. Paris, 1902).

См. о нем: Введенский А. Очерк современной французской философии.. X, 1894; Лапшин И. И. Неокритицизм Шарля Ренувье. — «Новые идеи в философии», Спб., 1914, № 13; История философии. Т. 3. М., 1959.

Основные категории по TIT, Б. Ренувье — пространство, время, отношение и число.

К стр. 171. Мальтус, Томас Роберт (Malthus, Thomas Robert) (1766-1834) — экономист, священник.

Занимаясь проблемами роста численности населения и степени зажиточности или бедности, пришел к выводу, что, помимо причин нравственных (этических), данные явления регулируются законом, согласно которому рост численности населения имеет тенденцию возрастать в геометрической прогрессии, в то время как рост средств к существованию имеет тенденцию возрастать в арифметической прогрессии.

См.: Опыт о законе народонаселения. Спб., 1868; Опыт закона о населении. М., 1895.

О Т. М. Мальтусе см.: Водовозов Н. В. Мальтус, его жизнь и научная деятельность. Спб., 1895.

К стр. 176-177. В настоящее время для сбора информации о тех или иных социальных/профессиональных группах используются включенное и невключенное наблюдение, изучение документов (рукописных и/или печатных, личных и/или общественных, «целевых» и/или «спровоцированных»); одним из методов изучения содержания документов является, например, контент-анализ и опрос (анкетный опрос, интервью, социометрический опрос). В свою очередь, опрос может быть сплошным и выборочным, индивидуальным и групповым, очным и заочным. Различаются также открытые опросы (не предусматривающие конечного набора ответов), закрытые опросы (предусматривающие все без исключения варианты ответов) и полузакрытые опросы (предусматривающие одновременное использование процедур открытого и закрытого опросов).

Вопросы, содержащиеся в анкете, различают по содержанию («вопросы о фактах, действиях в прошлом и настоящем, а также о продуктах деятельности» и «вопросы о мотивах, оценках и мнениях индивидов») (Андреева Г. М. Лекции по методике конкретных социальных исследований. Моск. гос. ун-т, 1972, с. 96), по форме — открытые, закрытые, полузакрытые; качественного и количественного характера, по функции — фильтрующие и контрольные.

Интервью делят на «интервью мнений и отношений» и «документальные интервью» (Андреева Г. М. Указ, соч., с. 120).

Все большее значение в последнее время приобретает также экспериментальный метод изучения социума. См. об этом: Андреева Г. М. Лекции по методике конкретных социальных исследований. Моск. гос. ун-т, 1972.

Следует также учитывать, что социологическая (социально-психологическая) информация должна характеризоваться такими параметрами, как достоверность, устойчивость, репрезентативность. В связи с этим для повышения достоверности информации используют метод сопоставления результатов пробных, основных, повторных и панельных опросов (В. Э. Шляпентох).

Изучение читательских интересов зависит от способов сбора информации — например «экземплярный», «временной» и «дневниковый» способы (методы), от длительности интервью и интереса к нему интервьюируемого, от понимания вопросов, содержащихся в анкете (проблема однозначности), от специфики ответов на конкретные или абстрактные вопросы, от размера и оформления анкет и т. д.

Точность информации зависит и от таких факторов, как престижность и уровень образования респондента (реципиента).

Следует также учитывать возможность «возмущающего» влияния интервьюера и техники опроса на результаты проводимого исследования.

Немаловажное значение при сборе информации имеет и проблема анонимности.

См. об этом подробнее: Шляпентох В. Э. Проблемы достоверности статистической информации в социологических исследованиях. М., 1973. См. в этой связи также: Здравомыслов А. Г. Методология и процедура социологических исследований. М., 1969; Ядов В. А. Методология и процедуры социологических исследований. Тарту, 1968.

К стр. 178. Кювье, Жорж (Cuvier, Georges) (1769-1832) — естествоиспытатель (зоолог и историк естествознания), основоположник сравнительной анатомии и палеонтологии. Считал, что смена ископаемых форм была обусловлена рядом катастроф, происшедших на Земле (теория катастроф).

Ввел понятие типа в зоологию и предложил новую естественную классификацию.

Установил, что развитие организма подчинено закону соподчинения органов и закону соотношения функций.

См. его работу: Рассуждение о переворотах на поверхности земного шара. М. -Л., 1937.

О нем см.: Гремяцкий М. Кювье Ж. (1769-1832). Очерк о жизни и научной деятельности. М., 1933.

К стр. 183. Юнг, Карл-Густав (Jung, Karl Gustav) (1875-1961) — психиатр и психолог. Начал свою деятельность с работ в области теории ассоциаций.

Затем занялся психоанализом, причем развивал свою собственную концепцию, оставаясь самостоятельным по отношению к 3. Фрейду.

Создал теорию надиндивидуального коллективного сознания. Изучал основные формы эмоциональной установки (экстравертный и интравертный типы). Свой метод называл аналитической психологией.

Занимался исследованием мотивированности снов и влиянием мифологических факторов на развитие сознания. Коллективное подсознание, по К.Г. Юнгу, представляет собой архетип, т. е. это феномен типично человеческий, но носящий архический отпечаток.

К стр. 187. Имеются в виду работы: Binet A., Henri V. La fatigue in-tellectuelle. Paris, 1898; Jung C. G. Studies in word-association. London, 1918.

К стр. 193. См.: Лопатин Л. М. Лекции по истории новой философии. Ч. 1. Кант. Берлин, 1923 (Лекции по истории новой философии. Вып. 1. Кант и его ближайшие последователи. Берлин, 1923), с. 44.

К стр. 193. См. Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. Роман-в шести частях с эпилогом. Берлин, 1922, с. 706-707.

К стр. 193. См.: Курс русской истории проф. В. Ключевского. Ч. 3. М., 1908 (лекция LVI «Царь Алексей Михайлович. Ф. М. Ртищев»).

К стр. 193, сноска 1. См.: Франк С. Л. Введение в философию. Изд. 2-е. Берлин, 1923.

Очевидно, речь идет об отрывке из главы «Критика объективного идеализма. Идеал — реализм (интуитивизм)», с. 58-62.

К стр. 212. Беккариа, Чезаре (Beccaria, Chesare) (1738-1794)-юрист и публицист.

Оказал значительное влияние на развитие уголовного права как науки, выдвинув идеи равенства людей перед законом, соразмерности наказания тяжести преступления и т. д.

См. о нем: Берков П. Н. Книга Чезаре Беккарии «О преступлениях и наказаниях» в России. — В мн.: Россия и Италия. М., 1968.

К стр. 213. Имеется в виду работа: Epstein I. La pensee et la polyglossie: essay psychologique et didactique. Lausanne, [1915].

К стр. 217. Геннекен, Эмиль (Hennequin, Emile) (1858-1888)-литературовед и теоретик литературы.

Вслед за И. Тэном считал, что взаимосвязь между литературой и обществом обусловлена тремя факторами: расой, средой (в широком смысле этого слова) и моментом.

Э. Геннекен полагал, что эти три фактора могут быть приняты только с известными оговорками .и, должны быть дополнены рассмотрением социально-психологических и языковых характеристик автора того или иного текста, коррелированных с соответствующими характеристиками потребителя теиста: эта корреляция в немалой степени обусловливает приятие или неприятие того или иного текста. «Эстопсихологнческий анализ, — писал Э. Геннекен, -слагается из трех существенных отделов. Первый отдел — это анализ составных частей произведения: того, что оно выражает, и способа выражения. Второй отдел — это психофизиологическая гипотеза, уясняющая при посредстве данных, добытых в первом отделе, интеллект, выражением которого эти данные являются. Наконец, в третьем отделе исследователь, устраняя теорию влияний расы и среды, которая имеет приложение только к первобытным периодам литературной и общественной жизни, рассматривая вместе с тем всякое произведение, как выражение тех, кому оно нравится, и помня, что помимо этого оно является выражением автора, — делает заключения на основании свойств душевной организации автора о свойствах его почитателей» (Геннекен Э. Опыт построения научной критики (эстопсихология). Спб., 1892, с. 119).

К стр. 221. Штирнер, Макс (Stirner, Max) (псевдоним Иоганна Каспара Шмидта — Johann Kaspar Schmidt) (1806-1856) — писатель-публицист и философ. Согласно философии М. Штирнера (философии чистого эгоизма), только личностные императивы имеют абсолютную и единственную ценность.

См. в связи с этим: Штирнер М. Единственный и его собственность. М., 1918.

О М. Штирнере см.: Саводник В. Ницшеанец 1840-х годов. М. Штирнер и его философия эгоизма. М., 19112; Курчинский М. А. Апостол эгоизма (М. Штирнер и его философия анархии). Пг., 1920; Макай Д. Г. Мате Штирнер, его жизнь и учение. Спб., 1907.

К стр. 217-223. Закон Э. Геннекена следовало бы называть законом Э. Геннекена — Н. А. Рубакина; в формулировку этого закона Н. А. Рубакиным были внесены существенные изменения. Ср. у Э. Геннекена: «Поэтому мы можем выставить такой закон: художественное произведение производит эстетическое действие только на тех людей, душевные особенности которых воплощены в его эстетических свойствах. Короче говоря: художественное произведение действует только на тех, чьим выражением оно служит» (Геннекен Э. Опыт построения научной критики (эстопсихология). Пер. с франц. Д. Струнина. Спб., 1892, с. 76).

Ср. также с вышеприведенной формулировкой рассуждение Э. Геннекена на с. 23-28 указанной работы.

Ср. также рассуждение Н. А. Рубакина о законе больших чисел и рассуждение Э. Геннекена о законе средних величин: «Закон средних величин, — пишет Э. Ганнекен, — может повести к известным заключениям только в приложении к людям, принадлежащим к какой-нибудь одной категории. От указанных изменений все-таки же можно ждать того, что они помогут установить раз навсегда точный смысл употребляемых теперь каждым по своему выражений: посредственный, слабый, средний, сильный, глубокий, чрезвычайный и т. п. Таким путем можно будет определять, если не абсолютную эмоциональную силу данного произведения, то по крайней мере относительную силу произведений по отношению к данному складу ума я по отношению к другим произведениям искусства. До сих пор это было невозможно и критик принужден пока держаться несовершенных и неточных приемов квалификации впечатлений» (Геннекен Э. Указ, соч., с. 26).

Н. А. Рубакин не совсем точно передает геннекеновское определение понятия книга. Ср. у Э. Геннекена: «Что касается именно книги, то она есть словесное произведение, предназначенное для того, чтобы (с) помощью различных образов — живых и точных или фантастических — возбудить в читателях или слушателях особый род эмоций, эмоции эстетические, особенности которых заключаются в том, что они в самих себе находят оправдание и смысл, не сопровождаясь непосредственно действием» (Указ, соч., с. 14). (Выделения в цитате по Н. А. Рубакину не совпадают с выделениями в тексте Э. Ганнекена).

Следующая цитата из Э. Геннекена приводится Н. А. Рубакиным также не совсем точно. Ср. у Э. Геннекена: «При дальнейшем изложении нам придется коснуться вопроса о том, не ложатся ли эмоции, при многократном повторении, в основу поведения личности, иначе говоря, не может ли влиять род чтения на свойства личности; можно будет также коснуться вопроса о том, не производят ли эти эмоции, какова бы ни была их природа, всегда, во всяком случае, каких-нибудь определенных нравственных последствий» (Указ, соч., с. 15).

Неточно приводится Н. А. Рубакиным и следующая цитата из Э. Геннекена. Ср.: «Мы уже видели, что эстетическая эмоция есть «недеятельная» форма (forme inactive) эмоции обыкновенной, что каждая обыкновенная эмоция способна приобресть характер эстетической, когда является под впечатлением произведений искусства (Указ, соч., с. 16-17).

Сам Э. Геннекен следующим образом формулировал задачи эстопсихологии: «...эстопсихология не ставит себе целью определить достоинство произведения и главные средства его архитектоники, потому что это задача чистой эстетики и литературной критики. Эстопсихология не имеет целью изучать произведение искусства, само по себе, ни с точки зрения его содержания, ни цели, ни построения. Она заботится единственно об отношении его особенностей к психологическим с одной и к общественным особенностям с другой стороны. Она интересуется произведением искусства, как символом, отметкой, разоблачением душевной и общественной организации» (Указ, соч., с. 13).

Следующая цитата из Э. Геннекена не совсем точно приведена Н. А. Рубакиным. Ср. у Э. Геннекена: «Все те, кто, читая известную книгу, охвачен радостью, оттого что нашел в ней, в прекрасном выражении, те самые идеи, какие ему дороги; все те, кто чувствует, что существо его подкуплено и «вместе с тем оживлено мрачной или торжествующей гармонией оттенков, изяществом и горячностью композиции; все те, кто, слушая патетическое andante или капризное scherzo, приходит в неописанный восторг и чувствует себя во власти композитора: все эти люди — братья по духу с тем художником, из рук которого получено произведение» (Указ, соч., с. 77).

Неточно приведена Н. А. Рубакиным и следующая цитата. Ср. у Э. Геннекена: «Не допуская того, чтобы одна и та же эстетическая особенность могла соответствовать разным оттенкам душевной организации, нужно заключить, что почитатели произведения обладают душевной организацией, аналогичной организации художника; и если последняя, благодаря анализу, уже известна, то будет законно приписать почитателям произведения те самые способности, те недостатки, крайности и вообще все те выдающиеся черты, которые входят в состав организации художника» (Указ, соч., с. 76).

См. также следующую, неточно приведенную Н. А. Рубакиным, цитату из Э. Геинекена: «Поэтому указанный нами закон можно еще формулировать так: художественное произведение производит эстетическое действие только на тех, душевная организация кого является, хотя и низшей, но аналогичной организации художника, которая дала произведение и может быть на основании произведения уяснена». (Указ, соч., с. 76-77). В цитате по Н. А. Рубакину не сделаны выделения, существующие в геннекеновском тексте.

Следующая цитата также не совсем точно воспроизведена Н. А. Рубакиным (наблюдаются также различия в выделении тех или иных отрезков текста). Gp. у Э. Геннекена: «Душевная организация читателя-поклонника не может быть совершенно подобной, а только аналогичной организации художника; очень возможно, что сходство между ними будет чисто общего характера; возможно, что способности, благодаря которым оно имеет место, играют в существовании читателя только подчиненную роль. Известно наконец, что у читателя эти способности, каково бы ни было их развитие по отношению к остальным его способностям, не могут обладать такою силою, как у автора, потому что только у него одного они проявились активно. Между организацией художника и его почитателей очевидно существует разница, но только лишь такая, какая существует между способностью творческой и воспринимающей. Творческая способность — это способность настолько развитая, что вызывает и желание проявлений, и действие. От просто воспринимающей способности она отличается только своей высшей напряженностью» (Указ, соч., с. 77).

Н. А. Рубакин не совсем точно цитирует Э. Геннекена. Ср.: «Стоит только собрать свои воспоминания — и всякий легко убедится, что у поклонников Мериме, напр., или у поклонников Мюссе, Гюго, Зола имеется определенный темперамент и определенные свойства, приблизительным выражением которых являются как раз те сочинения, которыми они восхищаются. Некоторые авторы читаются только людьми известного возраста, свойства которого они в себе воплощают. Гейне, Мюссе читаются больше всего молодежью — и в самом деле их сочинения носят в себе признаки соответственного возраста. От Горация веет старчеством и он нравится только старикам. Те авторы, которых любят женщины, редко бывают грубы и неприличны. Существует также резкая аналогия между авторам и средним типом людей того класса, в котором он наиболее популярен. Писатели, излюбленные буржуазией, обладают буржуазными свойствами. Писатели, излюбленные миром художников, обладают той самой прелестью, той тонкостью чувства и тем изяществом, какие свойственны душе художника. Различные вкусы или склонности читателя стоят между собой в известном соотношении» (Указ, соч., с. 80-81; в тексте Э. Геннекена выделений нет).

Следующая цитата из Э. Геннекена также приведена Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср.: «Нужно было целых два столетия для того, чтобы Паскаль и С. Симон приобрели славу; их оценили только в настоящее время, которое они опередили — первый в области тоски, а второй — непочтительной проницательностью» (Указ, соч., с. 82).

То же произошло и со следующей цитатой из Э. Геннекена. Ср.: «Мольер и Лафонтен не могли перешагнуть ни Рейна, ни Ламатиа. Шекспир проник во Францию в эпоху романтизма, которая была для Франции эпохою германизации; гораздо раньше он проник в Германию; он был позабыт в Англии в продолжение двух веков, когда господствовало наше влияние; его слава возродилась в Англии, когда она в литературном и общественном отношении вернулась к самобытности» (Указ, соч., с. 82).

Следующая цитата из Э. Геннекена также приведена Н. А. Рубакиным неточно. Ср. у Э. Геннекена: «Выражая те же мысли другими словами, мы скажем: ряд произведений, популярных в данной общественной группе, дает нам историю этой группы; литература служит выражением народа не потому, что он ее произвел, а потому что она была принята, признана им и доставляла наслаждение» (Указ, соч., с. 88-89).

То же случилось и со следующей цитатой из Э. Геннекена. Ср.: «Наконец, то, что нам известно о литературных симпатиях некоторых крупных писателей настоящего столетия, показывает нам, что у этих людей, вкусы которых и способности вполне изучены, существует поразительное сходство между тем, что они любят, и тем, что они из себя представляют» (Указ, соч., с. 80).

Следующую цитату, приводимую Н. А. Рубакиным, см. на с. 82 сочинения Э. Геннекена. Слова «и в этом случае», которыми начинается цитата, очевидно, принадлежат Н. А. Рубакину.

Следующая цитата также приводится Н. А. Рубакиным не совсем точно. Ср. у Э. Геннекена: «Мериме поносит Гюго, восхищается Стендалем и иногда Байронам. Мюссе не скрывал своего пристрастия к Байрону. Ламартии любил Осоиана; Теофил Готье и парнасцы восхищаются Виктором Гюго, в котором однако они предпочитают версификатора и стилиста мыслителю; Бодлер — любит По, Готье и Делакроа; Флобер восхищается Бальзаком, Гюго, некоторыми научными сочинениями и некоторыми формами красноречия; Гонкуры пристращаются к Бальзаку, к Гейне, к японской живописи и к живописи 18-го столетия; Зола — поклонник Бальзака, расположенный также к Курбэ я к Мюссе; Опостен Тьерри восхищался Шатобрианом и Вальтер Скоттом; Мишле — Вергилием, Бернарден де Сен-Пьерром и Руссо; Тэн читал усердно Стендаля, Гейне, Вольтера и романтиков» (Указ, соч., с. 80).

К стр. 225. См. в связи с этим: Лункевич В. В. Основы жизни. Изд. 4-е, перераб. и доп. Ч. 1-4. М. — Л., 1928-1929.

К стр. 225. См.: Карлейль Томас. Французская революция. История. Пер. с англ. Спб., 1907.

К стр. 233. Милль, Джон Стюарт (Mill, John Stewart) (1806-1873) — философ, экономист и логик.

Считал индукцию единственным методом науки: процесс индукции, по Д. С. Миллю, есть процесс выявления причинных связей между фактами и явлениями, позволяющий приходить к определенным обобщениям (индукция как обобщающий метод).

Д. С. Милль не отрицал и значения дедуктивного метода, применяемого при исследовании сложных многофакторных явлений, но полагал, что в его основе лежат в конечном счете индуктивные процедуры: дедуктивный метод, по его мнению, включает в себя три этапа — индуктивное исследование, вывод и проверку (верификацию).

См. работу Д. С. Милля «Система логики силлогической и индуктивной» (М., 1914).

О Д. С. Милле и, в частности, о его книге «Система логики силлогической и индуктивной» (М., 1914) подробно говорится в книге В. Минто «Дедуктивная и индуктивная логика. Пер. с англ. С. А. Котляревского (М., 1909, с. 316-425).

К стр. 235. Геккель, Эрнст Генрих (Haeckel, Ernst Heinrich) (1834-1919) — естествоиспытатель (биолог). Известен своими работами, пропагандирующими эволюционное учение и естественнонаучный материализм. В 1866 г. сформулировал биогенетический закон, согласно которому наблюдается зависимость между индивидуальным развитием особи (онтогенез) и ее родовым развитием (филогенез).

Э. Г. Геккель сформулировал гастрей теорию, возводящую происхождение многоклеточных животных к гипотетическому предку (двуслойному зародышу, гаструле).

По мысли Э. Г. Геккеля, естественный отбор как фактор адаптации организмов не противоречит возможности прямого приспособления организмов к среде.

См. следующие работы Э. Г. Геккеля: Современные знания о филогенетическом развитии человека. Спб., 1849; Мировоззрение Дарвина и Ламарка. Спб., 1909; Естественная история миротворения. Т. 1-2. Спб., 1914; Происхождение человека. Пг., 1919; Манизм. Гомель, 1924; Мировые загадки. М., 1937.

Стр. 236-237. Эти мысли Рубакина очень перспективны для теории пропаганды и вообще теории психологического воздействия и во многом совпадают с точкой зрения марксистско-ленинской общественной науки.

««« Назад  Оглавление