Пси-новости » Научные, Политика » Выборы и фальсификации

© Елена Наймарк

Выборы в Госдуму как полевой эксперимент

Группа российских социологов и экономистов опубликовала результаты масштабного социологического эксперимента, проведённого во время выборов в Государственную думу 4 декабря 2011 года. Это первое научное исследование, посвященное фальсификациям на российских выборах, опубликованное в рецензируемом научном журнале мирового уровня. Сравнение результатов голосования на избирательных участках, где присутствовали независимые наблюдатели, с участками, где наблюдателей не было, показало, что как минимум 10,8% из 46,6% голосов, полученных в Москве партией «Единая Россия», были ей приписаны. Около 30% лишних голосов «Единая Россия» получила за счет вброса бюллетеней, а остальные — за счет «передачи» ей голосов, отданных за другие партии. Из этого исследования можно сделать и более оптимистический вывод: присутствие независимых наблюдателей на избирательных участках снижает вероятность обмана.

Статья Рубена Ениколопова (Российская экономическая школа, Москва и Принстонский Институт перспективных исследований, Нью-Джерси, США), Василия Коровкина (РЭШ и Андерсоновская школа управления при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе), Марии Петровой (РЭШ и Принстонский университет), Константина Сонина (РЭШ и Высшая школа экономики, Москва) и Алексея Захарова (ВШЭ и группа «Гражданин Наблюдатель») «Оценка масштаба фальсификаций на парламентских выборах в России по данным полевого эксперимента», опубликованная в журнале PNAS, посвящена результатам этого эксперимента.

Полевой эксперимент в социологии — это разновидность эксперимента, который проводится в реальной социологической ситуации, в естественных для изучаемого процесса условиях. Методика этого эксперимента требует подбора контрольных и экспериментальных групп с необходимым набором переменных. По степени активности исследователя выделяются естественные эксперименты (исследователь принимает позицию наблюдателя, не вмешивается в ход событий) и активно направленные эксперименты (исследователь вводит в действие экспериментальный фактор).

Скептики могут поставить под сомнение результаты работы на том простом основании, что она опубликована в США (PNAS расшифровывается как Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America). Однако даже если предположить, что статья была принята к публикации с учетом политической конъюнктуры, сам процесс рецензирования в научном журнале такого уровня гарантирует соответствие исследования самым высоким научным стандартам.

Методика эксперимента

Методика исследования проста и не основана ни на каких специфических априорных предположениях — например, о том, каким законам должно подчиняться распределение избирательных участков с различными результатами выборов (такие исследования тоже есть; см. статьи математиков Александра Шеня «Выборы и статистика: казус «Единой России» (2009)» и Сергея Шпилькина «Статистическое исследование результатов российских выборов 2007–2009 гг.» и «Математика выборов — 2011»), — и во многом аналогична методике «двойного слепого» тестирования лекарственных средств с плацебо-контролем.

Прежде всего, была получена квазислучайная выборка избирательных участков, на которые направлялись наблюдатели. Методика их отбора была составлена таким образом, чтобы покрыть все районы Москвы и снизить вероятность отклонения электората отобранных участков от среднемосковских показателей по каким-либо параметрам.

В Москве 3374 избирательных участка, относящихся к 125 территориальным избирательным комиссиям — в среднем по 27 участков на каждую территориальную избирательную комиссию (ТИК). 210 из них — расположенные в воинских частях, больницах, следственных изоляторах, куда доступ наблюдателей был затруднен, — были сразу исключены из рассмотрения (по итогам выборов они дали всего 1,8% голосов, так что существенного влияния на результаты эксперимента оказать не могли). Из 3164 оставшихся избирательных участков было отобрано 185 по следующим правилам.

В каждой ТИК участки перенумеровывались в соответствии с их официальными номерами. Отбирались участок с номером 1, с номером 26 (в 54 ТИК, где было более 25 участков) и с номером 51 (если участков было более 50 — таких территориальных избирательных комиссий оказалось всего 6). Поскольку для эффективного контроля за ходом выборов на участке нужно не менее 3-4 наблюдателей, а подготовленных волонтеров было лишь немногим более 500, в итоге наблюдатели присутствовали на 156 избирательных участках из отобранных 185 — что составляет 4,9% от общего числа участков.

Список отобранных для проведения эксперимента участков и сам принцип их отбора до самого последнего момента держались в тайне — как от организаторов выборов, так и от наблюдателей, которые получали назначение на тот или иной участок накануне дня выборов.

Можно ли убедиться в том, что 156 участков, на которых за ходом голосования следили наблюдатели, действительно репрезентативны для Москвы в целом? В качестве плацебо-контроля использовались результаты предыдущих парламентских выборов, прошедших в 2007 году, — они показывают, что использованная авторами методика отбора действительно позволяет получить группу участков, результаты голосования по которой в отсутствие наблюдателей не отличались бы от результатов голосования в целом по городу.

Во-первых, было показано, что если бы в 2007 году был применен тот же принцип отбора, то результаты голосования по участкам, попавшим бы в такую выборку, и по участкам, не попавшим в нее, были бы практически одинаковыми. Во-вторых, хотя границы избирательных участков существенно изменились, примерно для каждого третьего участка (для 1028 из 3164) удалось найти избирательный участок 2007 года, с которым его можно было бы отождествить (совпадало не менее 7/8 домовладений). Среди них результаты выборов 2007 года по тем 53 участкам, куда в 2011 году пришли наблюдатели, и по контрольной группе (т. е. по оставшимся 1028 – 53 = 975 участкам) также практически совпали.

Из этого не следует, что в 2007 году на выборах не было нарушений — просто и электоральные предпочтения избирателей, и возможные нарушения распределились по участкам, попавшим в исследуемую выборку и не попавшим в нее, равномерно.

Итак, единственное существенное отличие исследуемой группы из 156 избирательных участков от контрольной группы (ее составили все те участки, где наблюдателей не было) — это присутствие на них наблюдателей. Роль наблюдателей на выборах — сугубо пассивная: даже если бы они захотели подтасовать результаты голосования, никакими возможностями для этого они не располагают. Всё, что они могут, — это следить за соблюдением процедуры выборов и предотвращать, если получится, возможные злоупотребления. Если никаких злоупотреблений на выборах нет (или если у наблюдателей не получается их предотвратить), результаты для исследуемой и контрольной выборки должны совпасть.

Значит, если бы для одной или нескольких партий, участвующих в парламентских выборах 2011 года, процент голосов, полученных в контрольной группе, существенно превысил бы процент голосов, полученных в исследуемой группе, разумное объяснение этому могло бы быть только одно — фальсификации в пользу этих партий.

Такова вкратце методика эксперимента. 4 декабря 2011 года более 500 наблюдателей пришли на 156 избирательных участков Москвы, составивших исследуемую группу в данном эксперименте. Примерно в половине случаев (на 75 избирательных участках) серьезных нарушений зарегистрировано не было, и данные полученной наблюдателями копии протокола участковой избирательной комиссии (УИК) совпали с официальными итогами выборов по данному участку. На остальных участках наблюдатели зафиксировали нарушения, которые они сочли существенными, — причем на 23 из них наблюдателям отказались выдать подписанную копию протокола, а еще на 15 участках все наблюдатели решением участковой избирательной комиссии были удалены до окончания процедуры подсчета голосов.

Оставалось дождаться публикации итогов голосования на сайте Центральной избирательной комиссии и сравнить данные для исследуемой и контрольной групп избирательных участков.

Результаты эксперимента

Проведенный эксперимент показал статистически значимые различия между результатами голосования в исследуемой группе (на участках с наблюдателями) и в контрольной группе (участки без наблюдателей), см. рис. 1.

В исследуемой группе партия «Единая Россия» (далее ЕР) получила на 10,8 процентных пунктов меньше голосов, чем в контрольной, а четыре других партии — больше голосов, чем в контрольной группе («Справедливая Россия» на 2,2, ЛДПР — на 1,7, КПРФ — на 2,9 и «Яблоко — на 3,5 процентных пункта). Как уже было сказано выше, единственное разумное объяснение этому — наличие на участках, входящих в контрольную выборку, фальсификаций в пользу ЕР и меньший масштаб таких фальсификаций на участках с наблюдателями.

Распределение избирательных голосов (UR — «Единая Россия», JR — «Справедливая Россия», LDPR — ЛДПР, Communists — КПРФ, Yabloko — «Яблоко») и явка избирателей (Turnout) в двух выборках: с наблюдателями (treatment group) и без них (control group). Видно, что присутствие наблюдателей снизило долю голосов «Единой России» и явку избирателей (темные столбики ниже светлых) — и увеличило долю голосов остальных партий (темные столбики выше светлых). График из обсуждаемой статьи в PNAS

Авторы статьи подчеркивают, что 10,8% — это оценка уровня фальсификаций снизу. На самом деле фальсификации, скорее всего, были более масштабными — поскольку наличие наблюдателей не может гарантировать полного отсутствия злоупотреблений. (И уж само собой разумеется, что наблюдатели могли в той или иной степени контролировать только собственно голосование и подсчет голосов, но не ход предвыборной борьбы, освещение ее в СМИ, судебную практику и т. п.)

В исследуемой группе более чем на половине участков наблюдатели в ходе выборов зафиксировали серьезные нарушения. Неудивительно, что результаты «Единой России» различаются для участков с нарушениями и без них. Падение количества голосов, полученных «Единой Россией», по сравнению с данными контрольной группы, составляет: 15,9% для участков без нарушений; 7,3% для участков с зафиксированными нарушениями (где, тем не менее, наблюдатели получили копии протокола) и 4,4% для участков, с которых наблюдатели были удалены. Авторы призывают к осторожности в интерпретации этих цифр: например, 15,9% может оказаться завышенной оценкой, если количество злоупотреблений в пользу «Единой России» было скоррелировано с уровнем ее «естественной поддержки» в тех или иных районах Москвы.

Важно, однако, что даже для той подгруппы избирательных участков, где к моменту составления протокола не осталось ни одного наблюдателя, их присутствие дало заметный эффект. Более того, как оказалось, даже присутствие наблюдателей на соседних избирательных участках в том же здании (например, на другом этаже той же школы) также приводит к некоторому понижению доли голосов за «Единую Россию» — то есть наблюдатели мешают подтасовке выборов не только на «своем» участке.

Распределение избирательных участков по количеству голосов, полученных «Единой Россией», для контрольной группы (Without observers, без наблюдателей), исследуемой группы (With observers, с наблюдателями) и для подгруппы из 75 участков, где наблюдателями не было зафиксировано серьезных нарушений (With observers, no violations). По горизонтали — доля голосов, полученных партией ЕР, по вертикали — доля участков. Видно, что график для «Единой России» на участках без наблюдателей имеет два выраженных пика — в районе 25% и 55%. Подробный анализ этой картины можно найти, например, в обзоре Сергея Шпилькина «Математика выборов — 2011». Авторы же обсуждаемой статьи отмечают только, что этот график согласуется с гипотезой о том, что результаты ЕР сложились из результатов по участкам без фальсификаций (с пиком на 25%) и по участкам с фальсификациями (с пиком на 55%). На графике для исследуемой группы (участки с наблюдателями) второй пик также есть, но он менее выражен. Для группы участков, где наблюдатели не зафиксировали серьезных нарушений, график «одногорбый» — ЕР кое-где набрала более 35 и даже более 40%, но нигде — более 50% голосов. График из обсуждаемой статьи в PNAS

Данные эксперимента проливают свет и на то, откуда у «Единой России» могли взяться дополнительные голоса. Один из их источников — завышение явки избирателей на выборы и приписывание практически всех «лишних» голосов той партии, в пользу которой совершались фальсификации (рис. 3). Явка избирателей на участках с наблюдателями оказалась на 6,5 процентных пунктов ниже, чем на участках контрольной группы (в том числе на участках без нарушений — на 9%, с нарушениями — на 7,2%; на участках, где все наблюдатели были удалены, явка отличалась от данных контрольной группы незначительно).

Распределение избирательных участков по явке избирателей. Для участков без наблюдателей этот график тоже «двугорбый». Как и в случае с голосами, полученными «Единой Россией», можно предположить, что второй пик связан с фальсификациями, поскольку для участков с наблюдателями он ослаблен, а для участков, где не было зафиксировано нарушений, вообще не наблюдается. График из дополнительных материалов к обсуждаемой статье в PNAS

По мнению авторов, этот фактор отвечает примерно за треть эффекта, описанного в статье — разницы по количеству голосов, полученных ЕР, между исследуемой и контрольной группами участков. А оставшиеся две трети можно объяснить передачей «Единой России» части голосов, полученных другими партиями (рис. 4).

Распределение избирательных участков по количеству полученных голосов для других партий: A — «Справедливая Россия», B — ЛДПР, C — КПРФ, D — «Яблоко». Для всех партий в выборке без наблюдателей (Without observers) «левый хвост» более выражен: имеется некоторая доля участков без наблюдателей, где партия получила менее 5% голосов; для «Яблока» эта доля особенно заметна. На участках, где наблюдатели не зафиксировали серьезных нарушений, все четыре партии везде набрали не менее 5% голосов. По мнению авторов статьи, характер графиков согласуется с гипотезой, что часть голосов была украдена у этих партий и добавлена к голосам за ЕР. График из дополнительных материалов к обсуждаемой статье в PNAS

Авторы исследования на основе полученных данных оценивают масштаб фальсификаций в столице (в абсолютных цифрах) в 635 000–1 090 000 голосов, приписанных «Единой России». Лишние 10,8–15,9% голосов — это много или мало, могли ли они что-то изменить в расстановке парламентских сил? Могли: снижение доли голосов, отданных за ЕР, даже на 5 процентных пунктов лишило бы ее большинства в Государственной думе.

Но Москва — это не вся Россия; доля московских избирателей составляет около 7% от российского электората. Можно ли экстраполировать результаты эксперимента, проведенного в масштабах столицы, на всю страну? Авторы осторожно замечают, что полученная ими оценка масштаба фальсификаций заставляет предположить, что и по стране в целом этот масштаб мог быть значительным.

Источник: Ruben Enikolopov, Vasily Korovkin, Maria Petrova, Konstantin Sonin, and Alexei Zakharov. Field experiment estimate of electoral fraud in Russian parliamentary elections // PNAS. January 8, 2013. V. 110. No. 2. P. 448–452.

Источник публикации: Элементы

26.02.2013

Предложить интересную новость, объявление, пресс-релиз для публикации »»»