© Арлин Одергон
7. Тактики террора: целясь в душу общества
Изнасилование
Изнасилование — тактика войны, принудительного выселения и геноцида. Тактика террора, применяющаяся при политических арестах, особенно в отношении женщин и детей.
Почему изнасилование стало тактикой террора, средством пыток и орудием войны? Потому, что оно метит в душу сообщества, позволяет надругаться над самым святым, разорвать нити, воедино связывающие сообщество. Изнасилование имеет целью унизить, ввергнуть в депрессию, оборвать поддерживающие нас духовные связи и отношения в обществе.
То, что жестокости в боснийских городах походили друг на друга, позволяет нам предположить, что средства террора были заранее детально определены. В книге «Изнасилование как способ ведения войны» Беверли Аллен приводит отрывок из документа, подготовленного представителями военного управления специальных служб, в число которых входили специалисты по методам ведения психологической войны:
Наш анализ поведения людей в мусульманских сообществах показывает, что боевой дух, волю и воинственную сущность можно подорвать только в том случае, если мы нацеливаемся на наиболее хрупкие элементы религиозной и социальной структуры. Имеются в виду женщины, особенно несовершеннолетние, и дети. Решительная атака на эти социальные элементы породит замешательство, а это спровоцирует сначала страх, а потом панику, что, вероятно, приведет к отступлению с охваченных войной территорий (1).
И в Косове, и в Сомали было изнасиловано огромное количество женщин, и очень часто эти женщины даже не могут рассказать о том, что они пережили: слишком сильно табу, наложенное на эту тему. Их могут осудить или изгнать из семьи. Изнасилование — систематически применяемая тактика террора, созданная для нанесения ударов по болевым точкам сообщества.
Чайники, фотографии и дорогие нам вещи
Почему разбили старый чайник и цветочный горшок, стоявший на подоконнике? Почему в центре городка на землю бросили и подожгли фотографии, копий которых уже не сделать? Почему осквернили, разбомбили, сожгли дорогие сердцу памятники, соборы, церкви, храмы? Потому, что задача нападающих — уязвить самую душу сообщества, уничтожив все, что священно, что связывает нас с домом, определяет нашу принадлежность к сообществу и истории.
Памятники и истоки общества
В Хорватии в период с июля 1991 по январь 1992 года сербы повредили или разрушили более 500 памятников и исторических зданий, включая церковь XI века и римский дворец в Сплите IV века, а также исторические части городов Дубровник и Карловак, до основания разрушили город Вуковар, разорили более 370 музеев, библиотек и архивов. Целенаправленный обстрел этих зданий, переживших турецкую оккупацию, а также Первую и Вторую мировые войны, был частью тактики по уничтожению чужих культурных сокровищ. В Боснии, после того как сжигали исторические центры городов, часто уничтожали мечети и католические церкви. Хорваты взорвали в Мостаре известный четырехсотлетний мост с арками, а в Герцеговине — сербский православный монастырь (2).
В Косове в 1998-1999 годах был нанесен серьезный ущерб исламской культуре: 600 мечетей были разрушены или осквернены. На стенах мечетей оставляли расистские надписи, разодранные экземпляры Корана лежали, испачканные фекалиями (3). Сербские националисты считали эту территорию своей святой землей, отнятой у них после поражения на Косовом поле в 1389 году.
Рис. «Хрустальная ночь», или «Ночь разбитого стекла» ("Die zerstorte Synagoge in Eberswalde"). Разрушенная синагога в Эберсвальде (около Берлина)
Ночь с 9 на 10 ноября 1938 года в Германии стала известна как «Хрустальная ночь», или «Ночь разбитого стекла». Нацисты организовали повсеместные погромы, во время которых разграбляли и разрушали еврейские школы, учреждения и магазины, осквернили и сожгли сотни синагог. А наутро арестовали 25 тысяч мужчин-евреев и несколько тысяч женщин.
Китайские военные силы захватили Тибет в 1949 году, и в результате этой оккупации погибло более 1,2 миллиона тибетцев. Было разрушено более 6 тысяч монастырей. Из-за своих политических и религиозных воззрений в тюрьмы попали тысячи людей, там их жестоко пытали.
Приблизительно 130 тысяч тибетских беженцев с тех пор живут по всему миру в изгнании (4).
Рис. Руины Шиде, Лхаса, 1993 г. © Нэнси Джо Джонсон. Монастырь Шиде, один из самых важных буддистских монастырей, был разрушен во время вторжения китайцев в Тибет в 1950 г.
Уничтожение культуры всегда было и остается одной из главных тактик террора. Когда представители нового режима хотят насадить свою власть, они избавляются от культурных символов старого. Про утрату культурных ценностей угнетенных или преследуемых сообществ обычно быстро забывают, или ее рассматривают как побочный эффект происходящих событий. И наша способность забывать используется как один из элементов этой тактики террора, цель которой — избавить жертву от воспоминаний, связывающих ее с сообществом. Причем речь идет не только об ограниченной группе людей, но и о коллективном духе в целом. Один из способов стереть человеческую память и подкорректировать историю — уничтожить старых богов, памятники, статуи и храмы, а еще заменить старых богов на новых. Когда Моисей получил десять заповедей и спустился с горы, он увидел людей, которые танцевали и молились вавилонским божествам, и уничтожил этих «ложных идолов».
Сожжение книг
Книги сжигают затем, чтобы уничтожить связь человека с культурой и общей историей, не дать ему почувствовать пульс жизни. Сожжение книг представляет собой торжество новой идеологии, не подлежащей обсуждению или критике. Сожжение книг — попытка переписать историю. Свобода информации мешает насаждению контроля. Сожжение книг — это эффектный жест, унижающий сообщество, это грандиозная чистка, обесценивающая жизни наших предков. Это одновременно и символический, и вполне материальный акт уничтожения старых ценностей, мешающих развитию нового режима и новой идеологии.
Рис. Сожжение книг: гравюра на дереве XVI в., созданная Джостом Аннаном
10 мая 1933 года нацисты сжигали книги, среди которых были издания произведений поэта Генриха Гейне, немецкого еврея. Столетием раньше он написал: «Там, где сжигают книги, в конце концов будут сжигать людей» («Dort, wo man Buucher verbrent, verbrennt man am Ende auch Menschen») (5).
Но самый масштабный в современной истории акт сожжения книг имел место в 1992 году, когда 25 августа военные силы сербских националистов начали трехдневный штурм Национальной и университетской библиотеки Боснии. Несмотря на стрельбу из снайперских винтовок, многие жители Сараева, рискуя своей жизнью, образовали живую цепь и спасали книги — передавали их из рук в руки и уносили подальше от горящего здания. Почти 1,5 миллиона книг погибло в этом огне, включая 155 тысяч редких экземпляров и рукописей. Были утрачены государственные архивы и вся боснийская периодическая литература начиная с середины 1800-х годов (6). Уничтожение памятников и сожжение книг обычно соседствуют с насильственным изгнанием и геноцидом.
В Китае в период с 842 по 845 год нашей эры были уничтожены 4600 храмов и около 40 тысяч гробниц, а 200 тысяч монахов были изгнаны из страны. Разорение библиотек и варварское отношение к книгам глубоко повлияли на формирование буддистского учения (7).
Мы знаем множество примеров уничтожения книг, библиотек, музеев, сокровищ знаний и истории. Во время нападения США на Ирак в 2003 году библиотеки, музеи и места археологических раскопок были оставлены без охраны, что привело к разграблению культурных ценностей. В ходе дискуссий о том, кто виноват в происшедшем и почему это случилось, ситуация была представлена как ошибка управления, трагедия. Даже если это и правда, тот факт, что в условиях упреждающей атаки вооруженные силы США не предусмотрели подобного развития событий и не смогли защитить эти сокровища, следует расценить как желание уязвить душу атакуемой цивилизации в контексте плана установления «демократии».
Сожжение ведьм
Сожжение ведьм служило очищением общества от «зла». Я упоминаю об этом в главке «Целясь в душу "большинства"» рядом с описанием сожжения книг и геноцидом потому, что эта тактика пыток и убийств была создана для уничтожения обычаев, не согласующихся с доминирующей христианской теологией. Церковь поставила себе задачей контролировать и искоренять знания, ассоциирующиеся с женщинами и «языческими» обычаями. Многие из женщин, ставших мишенями и жертвами этой политики, обладали экстраординарными способностями, навыками целительства и акушерства.
В 1326 году Церковь доверила инквизиции расследование дела ведьм и разработала теорию дьявольского происхождения колдовства. В 1486-1487 годах в книге под названием «Молот ведьм» авторы детально описали деятельность колдуний и методы получения их признаний (8). Охота на ведьм началась в Европе в 1450 году, закат ее пришелся на 1680 год. Однако казни продолжались до 1792 года.
В 1550-1650 годы, в период, называемый «временем сожжений», многие десятки тысяч людей были убиты, а для получения признаний использовались жесточайшие средства пыток. Точное количество жертв неизвестно. Некоторые исследователи называют цифру 30-50 тысяч (9), неоязыческое движение — 9 миллионов погибших. Жестче всего с ведьмами боролись в Германии, Франции, Швейцарии и Австрии. Охота на ведьм представляла собой тактику демонизации. Некоторые считают, что раз Господь «всеблагой», то необходим козел отпущения, отвечающий за все зло на Земле (10). Ведьм считали язычницами, которые почитают других богов и богинь, встречаются на ночных шабашах с демонами и творят все несчастья на свете, например провоцируют импотенцию у мужчин. «Охота на ведьм обычно являлась частью широких кампаний по борьбе с неповиновением и насаждению религиозной ортодоксальности» (11). Восемьдесят процентов из тех, кого признавали ведьмами и ведунами, составляли женщины; среди них было также много детей.
Колонизация, язык, ритуалы и обычаи
Колонизаторы всегда стремились уязвить душу сообщества, и это была их основная тактика. Разорвав нити, образующие материю сообщества, гораздо проще внедриться в него и захватить над ним власть. Если вы заставите людей пренебречь своими ритуалами, забыть об обычаях и языке, вам будет легче убедить их пойти за собой. Чем меньше они доверяют знаниям собственной культуры и верят в ее духовную силу, тем скорее они примут вас и ваших богов. Нарушая ритм и ход жизни в сообществах, миссионеры часто считали свою деятельность богоугодной.
Мы уже говорили о том, что один из методов, заставляющих людей забыть о своих корнях, о своем происхождении — дискредитация старейшин. Другой метод — изъятие детей из их семей и сообществ. С конца 1870-х и до начала 1970-х годов правительство США вынудило индейцев отправить тысячи своих детей на обучение в федеральные или религиозные школы-пансионы, вероятно, для того, чтобы помочь детям ассимилироваться. Но добивались этого путем уничтожения культуры, языка и обычаев коренного населения. Детей избивали, если они говорили на своем языке, жестокое обращение и сексуальное насилие были повседневным явлением. Местные сообщества до сих пор разбираются в наследии этих злоупотреблений, которые «инфицировали, унизили и разрушили жизни индейцев на десятилетия, столетия вперед» (12). В Канаде тысячи детей, тоже помимо их воли, отправляли в школы-пансионы, где повсеместно практиковалось применение физического и сексуального насилия. Есть свидетельства, что детей били, насиловали, они умирали от побоев, отравлений и электрошока (13). Эти истории сейчас пытаются обсудить и пережить в индейских сообществах, ведь только так можно излечить боль прошлого и обеспечить развитие в будущем. А вот публичного признания церковью и государством своих ошибок индейцы почти не слышали.
Душа и символы в качестве мишени
Стремясь к доминированию, мы подавляем чужие культуру, символы, ритуалы и насаждаем свои, полагая при этом, что утрата культурных символов — это просто побочный эффект смены властей. Есть и другая точка зрения, согласно которой одни культуры теряются в мировом круговороте, в то время как другие выходят на передний план. А можно полагать, что группа, стоящая у власти, просто подвержена предрассудкам и поэтому не ценит другие культуры, считая их ритуалы и ценности глупыми или немного странными, устаревшими. Но на самом деле все гораздо серьезнее. Утрата культуры отнюдь не просто побочный эффект угнетения. Нападающие знают, насколько большое значение имеют символы и ритуалы, и поэтому уничтожают их.
Душа и символы в качестве оружия
Душа сообщества — это не только цель для атаки. Ее можно использовать и как оружие. После бомбежек, поджогов, изнасилований доминирующая группа использует свои символы, политическую идеологию и религию, чтобы сохранить власть и держать в страхе других. И в этом отношении она тоже лишается части своей души, поскольку воспетые ей идеалы и глубинный смысл превращаются в оружие войны.
Целясь в душу «Большинства»
Каждый из нас — мишень. Мы теряем связь с нашими корнями, чувство принадлежности к своему сообществу и смысл. Потеря коллективной души приводит к изоляции и депрессии, так широко распространенным в наших обществах. Утрата связей с этническим и культурным наследием приводит к появлению предубеждений и расизма. В некоторых обществах, где белое население составляет большинство, понятия этнической принадлежности и этнокультурных различий часто применяют только в отношении цветного населения. Само слово «этнический» сегодня регулярно употребляется в США и некоторых частях Европы по отношению к группам, обычаи и культура которых ощутимо отличаются от доминирующих. Белые же часто воображают, будто у них нет собственного этнического и культурного наследия. Проецирование понятия «разнообразие» на цветное население стимулирует предрассудки и расизм. Для поддержания привилегированного положения, появляется помпезное «мы», или «большинство», позволяющее компенсировать утерянное богатство многообразия и связи с историей.
Душа сообщества и «присвоение культуры»
Термин «присвоение культуры» означает заимствование элементов других культур без понимания исторической связи с ними. То, как мы используем чужие ритуалы и символы, очень важно, потому что попрание чужих ценностей и культурных символов всегда было тактикой террора. Осуществляя систематический террор, мы стремимся поразить основные символы общества. Но после того как сообщество претерпевает лишения, погибает и/или бывает изгнано со своего места проживания, а его историю переписывают или вовсе уничтожают, эти символы неожиданно появляются вновь. Они — как артефакты с разграбленного археологического раскопа, в которых никто не видит свидетелей ушедшей истории. Мы наивно любим их. Мы заимствуем и используем элементы чужих культур. Но если спросить нас, как эти культуры были осквернены, то мы можем не понять вопроса, разозлиться и даже проявить враждебность, жалуясь на политкорректность.
Такие символы несут в себе большую эмоциональную нагрузку. Мы думаем, что перенимаем их в процессе неосознанной попытки оживить священное или даже разобраться в жестоком наследии прошлого. Но, игнорируя историю культурных символов, мы скорее романтизируем и опошляем их.
На рынке в Варшаве в начале 1990-х все прилавки были заставлены маленькими резными деревянными безделушками, изображающими еврейских раввинов, держащих в руках Тору. Что еще ужасней, на этикетках леденцов и даже бутылок с водкой красовались надпись «кошерно» и звезда Давида. Слово «кошерный» означает определенные правила диеты и ритуалы, которые соблюдают ортодоксальные евреи. Во время Второй мировой войны Польша потеряла почти все еврейское население, и именно там находились лагеря смерти Освенцим-Биркенау и другие. Товары, названные кошерными, таковыми, конечно, не являлись. Слово «кошерный», написанное на сладостях или водке, демонстрировало экзотичность, необычность продукта, а также оригинальный подход к торговле.
Присвоение культуры часто связано с желанием увидеть в покоренной цивилизации что-то дикое, экзотическое или сексуальное. Это характерно для расизма. Мы уже видели, насколько в США популярен образ «диких», «жестоких» индейцев — тех самых «диких» краснокожих, которых европейцы должны были убить в Америке, доказывая теорию «Божественного предопределения»[9].
Мы все время производим обмен культурными ценностями. Иногда это происходит в русле взаимоуважения и взаимопонимания. Иногда — в результате длительного процесса выяснения отношений. Иногда — это открытая эксплуатация чужой культуры. Не все и не всегда проходит гладко, но очевидно, что разрешение возникающих проблем требует диалога и взаимного уважения.
[9] Manifest Destiny— политическая доктрина в США XIX в., согласно которой североамериканцы являются избранным народом, призванным превратить Америку в «зону свободы». — Примеч. пер.
Долгосрочные цели и долговременные эффекты
Тактики, направленные на уничтожение души сообщества, имеют долгосрочные цели и длительный эффект. Движение людских потоков и миграция происходят большей частью из-за международных конфликтов, изменений в развитии международной экономики, а также благодаря новым возможностям транспорта и коммуникаций. Мир становится все более многокультурным. И вопрос будущего каждого сообщества таков: как сделать, чтобы выжила его душа? Продолжим ли мы использовать свои культуру и идеологию как орудие и жертву войны или же в процессе общественного диалога начнем использовать возможность общаться друг с другом, учитывая богатство разнообразия?
