Библиотека » Методология » Принципы духовно-природной психотерапии

© А. А. Ткаченко

Духовно-природная психотерапия как психосоциальная технология.
Личностно-профессиональный и профессионально-технологический аспекты

««« К началу

1.4. Профессионально-технологический аспект

Данный аспект ДППТ (духовно-природной психотерапии) являлся предметом наших исследований уже достаточно длительное время. Собственно говоря, именно с него и началась предлагаемая психологическая работа, как наиболее востребуемая, естественно обозначающая материально рефлексируемые непосредственные человеческие потребности в обществе. Профессионализм и технологии — это то, на что человек может реально опереться в своей жизни, обеспечив желаемое или хотя бы более-менее пристойное материальное существование. Кроме этого, именно профессионализм и технологии лучше всего могут отражать прагматическую, эмпирическую сущность эсхатологического социального устройства наряду с духовностью. Речь идет о принципиально ином, чем это обычно принято, гораздо более высоком уровне профессионализма и технологий. Если кому-нибудь это покажется странным, пускай попытается ответить на вопрос, может ли высокодуховный, имеющий большой позитивный общественный авторитет человек не являться одновременно профессионалом в какой-нибудь сфере человеческой деятельности. Если хотите, это даже можно рассматривать, как своеобразный субъективный опосредованный тест на истинную духовность. (Особенно это может быть актуальным для нынешней ситуации с политическим и экономическим управлением в нашей стране).

Отсюда невольно возникает логичное следствие. В настоящее время в нашем обществе объективно наблюдается резкое падение престижности или вернее востребованности, профессионализма и духовности. Тогда, вполне возможно, чтобы поднять уровень духовности, необходимо начинать не с насаждения национальных атрибутов, дорогостоящего переименования городов, создания благоприятных возможностей для распространения сомнительных религиозных организаций, а наоборот, с повышения уровня собственного профессионализма. Тем более, что для этого у нас достаточно самых различных профессиональных и общеобразовательных учебных заведений и, что еще более важно, исходной психологической мотивации к получению образования. Другое дело, что необходимый уровень профессионализма в процессе обучения лишь закладывается. А его формирование и развитие может обеспечить только реальная практика и производство.

Для лучшего понимания дальнейших рассуждений рассмотрим поочередно профессиональную и технологическую составляющие данного аспекта ДППТ. Говоря об эсхатологической характеристике профессионала и профессионализма, обратимся к одной из наиболее сложных и опасных во всех отношениях профессий — профессии пилота, а вернее к ее психологическим, связанным с предельными и запредельными состояниями и процессами особенностям. Наиболее удачно и ярко, как нам кажется, эту особенность отразил в своих последних книгах достаточно известный авиационный психолог В.Пономаренко [12, 13]. (Авиационный врач по базовому образованию, сумевший получить военную специальность летчика-истребителя только для того, чтобы на себе ощутить предмет научного исследования). Нас будет интересовать исследование, касающееся изучения психологии личности и особенностей поведения летчиков, попавших в катастрофические ситуации и оставшихся в живых, а также — в предельно тяжелые условия выполнения своих профессиональных функций при ведении боевых действий. Представляя всю сложность и непредсказуемость подобных исследований, будем рассматривать их как своеобразную эмпирическую манифестацию эсхатологической концепции профессионализма. Главным результатом этих исследований в рамках излагаемой проблемы следует считать получение обобщенной характеристики, можно даже сказать, своеобразной «формулы» формирования профессионала-летчика, которая вытекает из следующего высказывания самого В.Пономаренко: «... психологические особенности пребывания человека «ТАМ» и «ТУТ» « придают летному профессионалу особый личностный смысл, а профессия оценивается в виде дара Божьего» [13, с.48]. В данном случае «ТАМ» — это внутреннее, глубинное, как личностное, так и трансперсональное неземное содержание психики, проявляющееся самым невероятным образом в момент катастрофической ситуации, когда четко и недвусмысленно стоит вопрос жизни или смерти. «ТУТ» — это внешнее, экстернальное, земное, профессионально-деятельностное психическое проявление личности в тех же ситуациях, в результате чего принимаются и реализуются конкретные решения, от которых объективно зависит жизнь летчика, а также зачастую экипажа, пассажиров, не говоря уже о сохранении самого летательного аппарата. Отличительная особенность и уникальность подобных ситуаций заключается в том, что они обычно протекают в воздухе, иногда на большой высоте, что само по себе создает особое духовное состояние. В обобщенном варианте это можно понимать как такое расширение сознания, психологических возможностей и способностей профессионала, которое позволяет создать духовную составляющую, обеспечивающую образование достаточно устойчивых диссипативных психических структур и формирование соответствующего уровня профессиональной надежности.

Теперь «вернемся на землю» и попытаемся проанализировать современную ситуацию в отношении профессионала и профессионализма, сложившуюся в кризисных условиях. Одной из наиболее острых проблем современного посттоталитарного общества является противоречие между достаточно высоким уровнем интеллектуального и культурного развития, образования (в том числе и профессионального) и недопустимо низким уровнем его адекватной реализации, что выражается в катастрофическом падении уровня экономики, производства, нравственности и морали. Все это в конечном итоге связано с профессиональной и духовной деградацией личности специалиста. Создается впечатление, что наше общество неукротимо движется к определенной критической точке, после которой уже будет невозможно восстановление старого, отжившего, но в то же время станет возможным создание нового, более прогрессивного и созидающего общества. И здесь вопрос в том, чтобы не упустить этот момент, ибо в противном случае может возникнуть ситуация, когда уже ничего нового, прогрессивного создать будет просто невозможно. Здесь уместно вспомнить бытующее мнение о том, что, например, Украина обречена на участь полностью зависимой «банановой страны». В этом смысле особое значение приобретает главный созидающий фактор любого общества — человек-профессионал. Имеется в виду не просто узкий высококлассный специалист, хорошо зарекомендовавший себя в цивилизованном, высокотехнологичном обществе, а специалист, способный к постоянному самоопределению и самоактуализации. «Непрерывная реализация потенциальных возможностей, способностей и талантов, свершение своей миссии или призвания…, принятие своей собственной изначальной природы…» — такую характеристику в понимании подобной личности дает А.Маслоу [14, с.49].

Попытаемся рассмотреть данное обстоятельство через призму современного социально-профессионального состояния нашего общества. Становится все более очевидным, что в сложившихся социально-экономических условиях принципиально иной качественный характер приобретает профессиональное самоопределение и саморазвитие специалистов. В условиях, когда большинство промышленных предприятий фактически не работает, социально-профессиональная и квалификационная структура размыта и хаотична, оказалось практически невозможным формировать сколь-нибудь определенный социальный заказ на специалиста, который сейчас как таковой отсутствует. Это неизбежно влечет за собой такую же неразбериху и в профессиональной ориентации, профессиональной подготовке и трудовом самоопределении личности. В подобной ситуации становится неэффективной и даже некорректной профессиональная ориентация и самоопределение личности в привычном научном и практическом понимании. Создается новая, принципиально иная ситуация, требующая качественного изменения акцентов и направлений самоопределения и подготовки профессионала. По всей видимости, психологический локус контроля профессионального самоопределения сейчас все больше смещается из внешней, социально-экономической во внутреннюю, духовно-психологическую область нашей социэтальной психики. Отсюда может следовать, что если реальная социально-экономическая ситуация в обществе находится в кризисном состоянии, когда не представляется возможным сформировать сколь бы то ни было обоснованный и технологичный социальный заказ на специалиста, то можно предположить, что специалист, сумевший сформироваться самостоятельно и развить свою личность до необходимого, обусловленного критериями культурного, цивилизованного, экономически и технологически развитого общества, профессионального и духовного уровня, детерминированного способностью к самореализации, получает естественно-природное и моральное право представить свой собственный, личностный заказ к социально-экономическим отношениям с целью их соответствующего изменения. Фактически речь идет о профессиональной элитарности. В настоящее время такие личности уже начинают появляться. Достаточно ярким примером может служить феномен нынешнего президента России В.Путина. На Украине этот процесс проходит менее активно и, наверное, качественно будет несколько иным. Подобные феномены у нас скорее всего начнут появляться на региональных уровнях. Здесь многое зависит от национального самоосознания и степени эсхатологичности общественных отношений.

Если же говорить о конкретных общеизвестных динамично самоопределяющихся личностях, то здесь можно согласиться с психологом П.Лушиным, усматривающим одиозную фигуру экс-вице-премьер-министра Украины Ю.Тимошенко в качестве будущего Президента страны [10, c.191]. По критериям силы внешнего давления на нее со стороны официальных властей и определенных политических сил и в то же время появившегося в последнее время представления о ней в общественном сознании, как о человеке высокодуховных устоев, можно довольно уверенно говорить о достаточно высокой эсхатологичности этой личности. (О столь серьезных психологических характеристиках нам позволяют судить не только личные наблюдения за этой фигурой по открытым материалам СМИ, но и собственные социологические исследования).

Рискнем предположить, что подобная политическая фигура по перспективности своей самореализации может являться рядоположенной политической фигуре нынешнего Президента России. Но существенная разница между ними состоит в том, что В.Путин как бы «явился» из-за спины предыдущего президента, в то время как Ю.Тимошенко «пробивается» сама, преодолевая сильное сопротивление. При этом она укрепляется и созревает как личность и политик будущего. Сейчас ей можно пожелать только одного — устоять. Внешнее давление на нее само по себе бессильно, оно еще больше закаляет. Погубить ее может только личная несостоятельность и греховность. А лучшее очищение от грехов для нашего человека — это страдание. Подобный эффект, который смело можно назвать «психотерапией по самому большому счету», отмечался и нами в процессе ДППТ и авиационным психологом, профессором В.Пономаренко при исследовании профессионального становления летчиков-профессионалов, особенно в экстремальных катастрофических ситуациях, при формировании личной духовности и психическом «очищении» [15]. Учитывая то, что эти строки пишутся в январе 2001 года, хотелось бы, чтобы данные личностные примеры фигур известных политических и государственных деятелей рассматривались читателем лишь как внешняя манифестация исследовательского материала, а не как тенденциозная коньюнктурная политическая игра с использованием науки. Это не политический прогноз, а научная гипотеза.

И в заключение этого небольшого экскурса в область политической психологии хотелось бы высказать еще одну, столь же глубинно рефлексируемую гипотезу, касающуюся Президента Украины. Чтобы сохранить свое доброе имя и уважение народа важно поддерживать таких как Ю.Тимошенко. Тем самым наконец-то будет отсечено тяжелое психосоциальное прошлое нашей страны и продемонстрировано устремление в будущее. Это в духе эсхатологической психологии.

Теперь обратимся к технологической составляющей рассматриваемого аспекта. Исходя из сложившегося общенаучного представления, любая технология, в том числе и социальная, рассматривается как активное вмешательство в природу с целью ее масштабного изменения и совершенствования в зависимости от человеческих потребностей и желаний. Но по мере приближения природоразвития к эсхатологическим областям происходит кардинальное изменение в отношении технологий, особенно социальных. Не случайно в нашем современном обществе так и не сработала должным образом ни одна социальная технология, привнесенная из запада. Сейчас становится понятным, что здесь необходим принципиально иной подход, если и предусматривающий даже в общих чертах использование полученных из вне социальных технологий, то обязательно адаптированных в наших условиях. Во многих случаях получается так, что легче создать новую, собственную технологию, чем адаптировать привнесенную. Причина довольно тривиальна. Западные социальные технологии не учитывают эсхатологические социально-психологические особенности нашего общества.

Как показывает наше исследование, отечественные социальные технологии должны иметь принципиально иную расстановку акцентов во взаимоотношениях человека и природы. Если в привычном понимании, как указывалось выше, это активное воздействие человека на природу с целью ее изменения, то в эсхатологически ориентированном обществе более естественной становится противоположная ситуация. В таком случае уже природа становится доминирующим фактором, воздействующим на человека с целью его изменения. А последнему остается лишь на основании своего интеллектуального, образовательного и, главное, профессионального уровня адекватно воспринять эти воздействия и представить их в виде привычных технологий, но уже не столько «человеческих», сколько «природных». Как оказалось, для этого требуется гораздо более значительный потенциал творчества, профессионализма, личной духовности. Здесь достаточно корректно может идти речь только о высокодуховном профессионализме. Таким образом, во многом формальный привычный процесс профессиональной ориентации преобразуется в духовно-профессиональное самоопределение.

Теперь мы подошли к необходимости формирования принципиально иной, так называемой психосоциальной технологии духовно-профессионального самоопределения и самореализации. Некоторые аспекты этой технологии изложены автором в организационно-технологической концепции профессионального консультирования [17]. С учетом всего вышеизложенного обобщим ее основные концептуальные положения:

  1. Основной идеей настоящей психосоциальной технологии является не «опускание» природно-духовного до уровня человеческого, как это принято в обычной практике, а наоборот, создание условий для самораскрытия возможностей и способностей человека, чтобы «подняться» до собственного наиболее высокого духовного уровня главным образом за счет профессионализма. Здесь имеется в виду основная эсхатологическая идея христианства, выраженная в православии, как наиболее психологически приемлемая для нашего человека и создающая благоприятные условия, которые уже сами по себе учитывают благотворную положительную динамику личностного развития.
  2. Изначальная эсхатологическая ориентация, учитывающая как норму крайние, предельные и запредельные психические состояния и процессы. Это наиболее практически сложный и психически тяжелый концепт технологии, реализация которого под силу далеко не каждому. Здесь имеются в виду претензии на культурное, научное, экономическое и политическое лидерство, ориентация на профессиональную элитарность. Практической эмпирической базой в данном случае может служить опыт нашего исследования в рамках духовно-природнойпсихотерапии.
  3. Представление личности с ее внутренним душевно-духовным содержанием, как главного определяющего элемента психосоциального технологического процесса формирования внешних социально-экономических отношений и развития производства. При этом основной практический упор делается на преобразовании тоталитарной жизненной философии, присущей большинству наших людей, коротко звучащей как «дайте мне», на обратную, где основным является уже рыночное содержание, заключающееся в том, что «я сам возьму все, что необходимо именно мне», но при этом не теряя, а наоборот, высвобождая и формируя высокий душевно-духовный смысл и содержание своих потребностей.
  4. Признание примата «природного» над «человеческим». Отказ от активных, манипуляционных воздействий в отношении душевно-духовной природы человека. Ориентация на естественно-природные, гуманистические психологические техники и методы. Широкое использование таких высокодуховных национальных и зарубежных атрибутов в практической работе, как произведения искусства, исторически обусловленные места и сооружения отечественной культуры, религии и т.д., а также заповедные участки живой и неживой природы. В нашем исследовании в качестве таковых мы использовали памятники истории Украины: в свое время очень известный, но сейчас уже недействующий мужской монастырь Манявский Скит и исторически обусловленную живописную местность в заповедной зоне на черноморском берегу, любимое место отдыха русских царей и вельмож в районе поселка Новый Свет.
  5. В психологической работе предусматривается приоритетное использование, с одной стороны, диалектических высокодуховных, а с другой, эмпирических практических, психотерапевтических методов и техник. Обеспечивается опора на практический опыт, апробацию и рефлексирование психического душевно-духовного и профессионального развития в условиях реальной профессиональной деятельности. Создается максимальная естественность и подчеркивание единства с жизненными реалиями и бытийностью, куда так же органично вплетаются психотерапевтические методы и техники. Тем самым исключаются искусственные и манипулятивные средства, которые в критических ситуациях становятся просто опасными. Основным ориентиром и внешним критерием в этом случае является несомненная духовная, бытийная, профессиональная практическая потребность и полезность.
  6. Ориентация на конкретный конечный результат в виде получения качественного профессионального образования и соответствующего трудоустройства, обусловленный принятыми духовными и бытийными понятиями и ценностями с высоким уровнем научного и технологического присутствия. Должен гарантироваться конечный прагматический продукт технологического процесса, детерминированный персонально по каждому пользователю, получаемый посредством психологической работы, с одной стороны, и периодической апробации и коррекции в условиях реальной деятельности — с другой.
  7. Принятие научного метода как базового в конструировании технологического процесса, органическое внедрение его в практический результат посредством гибкого творческого реагирования на естественно-природные проявления и коррективы. В данном случае он используется не столько в исследовательских, сколько в технологических, практических целях, как изначально предусматривающий гарантию объективности полученных результатов и личную ответственность за их качество и приемлемость. В нашей практике достаточно эффективным и позитивным оказалось выполнение участниками исследования, которые являлись выпускниками высшего учебного заведения, дипломной работы, основным содержанием которой являлся личный психологический материал, полученный в процессе прохождения данной технологии. В указанном случае речь шла о специалистах-психологах. Но, как показала практика, подобный методический прием может быть с успехом использован и в других профессиональных направлениях, например, в экономике или юриспруденции.

Литература:

  1. Донченко А. Социэтальная психика. — Киев: Наукова думка, 1994. — 236с.
  2. Бердяев Н. Самопознание. — М.: ЭКСМО-ПРЕСС, Харьков: ФОЛИО, 1999. — 621с.
  3. Мень А. Сын человеческий. Изд. третье, переработанное и дополненное. — FOYER ORIENTAL CHRETIEN, 206, Av.de la Couronne, 1050 Bruxelles-Belgique, 1998. — 493c.
  4. Мень А. Магия. Оккультизм. Христианство. (Из книг, лекций и бесед). — М.: Фонд им. А.Меня, 1996. — 196с.
  5. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. — М.: Прогресс, 1986. — 432с.
  6. Большая советская энциклопедия. Т. 30. — М.: «Советская энциклопедия», 1978. — С. 287.
  7. Юнг К.Г. Аналитическая психология. Прошлое и настоящее. — М.: Мартис, 1995. — 320с.
  8. Гроф С. За пределами мозга: Рождение, смерть и трансценденция в психотерапии. — М.: Институт Трансперсональной Психологии, изд. Института Психотерапии, 2000. — 497с.
  9. Юнг К.Г. Практика психотерапии. — Санк-Петербург: «Университетская книга», 1998. — 416с.
  10. Лушин П.В. О психологии человека в переходный период. (Как выжить, когда все рушится). — Кировоград: КОД, 1999. — 208с.
  11. Пряжников Н.С. Профессиональное и личностное самоопределение. — М.: изд. «Институт практической психологии», Воронеж: НПО МОДЭК, 1996. — 256с.
  12. Пономаренко В.А. Страна авиация, черное и белое. — М.: Наука, 1995. — 287с.
  13. Пономаренко В.А. Психология духовности профессионала. — М., 1997. — 289с.
  14. Маслоу А. Психология бытия. — М.: Рефл-бук, Киев: Ваклер, 1997. — 304с.
  15. Пономаренко В.А. Авиация. Человек. Дух. — М.: ИП РАН Универсум, 1998. — 320с.
  16. Ткаченко А.А. Универсальная профориентационная технология. // Человек и работа. — 1995. №11. — С. 31-36.
  17. Ткаченко А.А. Организационно-технологическая концепция профессионального консультирования.// Человек и работа, 1996. №7. — С.39-46.

««« Назад  Оглавление  

© Духовно-природная психотерапия. (Эсхатологический аспект). Личностная и профессиональная элитарность. — Кировоград, 2001.
© Публикуется с любезного разрешения автора